Масоны - [227]
Сверстова."
Сколь ни мало, как я уже сказал, Зверевы могли перевести, но все-таки они более уже чувством поняли, что gnadige Frau чрезвычайно расхваливала Аггея Никитича.
- Когда же ты поедешь с этим письмом к Вибелю? - спросила его Миропа Дмитриевна.
- Да как-нибудь тут зайду к нему, - отвечал с некоторой небрежностью Аггей Никитич и, конечно, в этом случае хитрил.
Он прежде, чем сделать визит аптекарю, вознамерился позондировать пани Вибель и счел за лучшее сделать это не в собрании, где было все-таки довольно многолюдно, а на своих утренних встречах с ней, которые происходили таким образом, что Аггей Никитич просто нагонял экипаж пани Вибель и ехал с ней рядом, что повторил он и в настоящем случае.
- Я имею надобность быть у вашего мужа, - сказал он.
- А разве у вас весь вышел папье-фаяр? - спросила насмешливо аптекарша.
- Неужели же, - возразил Аггей Никитич, - к вашему супругу только можно иметь надобность, что за папье-фаяр?
- О, нет! - воскликнула пани Вибель. - Вы можете получить от него магнезию, ревень, солодковый корень...
- А кроме этого, ничего у него нет? - спросил Аггей Никитич.
- Ничего нет! - отвечала пани и засмеялась.
Аггей Никитич тоже улыбнулся.
- Я не то что желаю что-нибудь получить от господина Вибеля, - начал он, - но у меня есть к нему письмо от одной дамы.
- От дамы? Ах, это интересно! - снова воскликнула пани. - От молоденькой и хорошенькой?
- Напротив, не от молоденькой и не от хорошенькой; в этом случае вы совершенно можете успокоить вашу ревность.
- Ревность? - произнесла как бы в невольном удивлении пани. - О, пан Зверев, я вам очень благодарна, что вы успокоили меня в этом отношении. Я действительно, - продолжала она с кокетливой грацией, - ужасно ревную моего татку, но не к женщинам, а к его коту, которого он, вообразите, лелеет, целует, моет, расчесывает гребнем.
Честный аптекарь действительно, когда супруга от него уехала, взял к себе на воспитание маленького котенка ангорской породы, вырастил, выхолил его и привязался к нему всею душою, так что даже по возвращении ветреной супруги своей продолжал питать нежность к своему любимцу, который между тем постарел, глаза имел какие-то гноящиеся, шерсть на нем была, по случаю множества любовных дуэлей, во многих местах выдрана, а пушистый ангорский хвост наполовину откушен соседними собаками. Все это аптекарша не преминула довольно подробно описать Аггею Никитичу, который покатывался со смеху, воображая фигуру кота, и вместе с тем упивался восторгом, слыша такие насмешливые отзывы пани Вибель о своем супруге.
- Но когда ж, однако, я могу застать господина Вибеля? - спросил он.
- Когда хотите, он целые дни торчит в своей аптеке, - объяснила пани.
- Но я желал бы застать и вас дома, - проговорил Аггей Никитич.
- О, пане добродзею, как я вам благодарна за то! - воскликнула пани и низко поклонилась Аггею Никитичу.
- В таком случае, назначьте мне час!
- Час? - протянула она. - Всего лучше... одиннадцать часов вечера; тогда муж наверное спит, а я еще сижу.
Аггей Никитич снова веселейшим образом захохотал.
- Но что ж вы делаете, сидя одни? - спросил он.
- Мечтаю.
- О чем?
- Угадайте!
- Угадать нетрудно! - сказал, пожимая плечами, Аггей Никитич.
- Ну, угадывайте! - разрешила ему пани.
- Вы мечтаете о прошедшем, - проговорил Аггей Никитич.
Пани при этом заметно вспыхнула.
- Может быть, немножко о прошедшем, а может быть, и о настоящем! произнесла она кокетливо и крикнула кучеру: - Пошел!
Тот поехал быстрее.
Аггей Никитич, начинавший несколько поотставать от своей спутницы, погрузился было в сладкие грезы; но аптекарша снова велела кучеру ехать тише, так что Аггей Никитич опять поравнялся с нею.
- Не желаете ли, чтобы я предуведомила мужа, что вы хотите быть у него? - спросила она.
- Пожалуйста! - сказал ей Аггей Никитич.
- Но в какое же время? - поинтересовалась сама пани Вибель узнать поточнее время.
- Вечером, часов в шесть, - объяснил Аггей Никитич, рассчитав, что сначала он переговорит с аптекарем, а потом тот, вероятно, пригласит его остаться чай пить, и таким образом Аггей Никитич целый вечер проведет с очаровательной пани.
- Можно это?
- О, да, можно. Но муж, вероятно, спросит, от какой дамы письмо.
- Письмо от его бывшей ревельской знакомой, госпожи Сверстовой, сказал Аггей Никитич, припомнив все, что только он вкупе с Миропой Дмитриевной понял из письма.
- Ревельской знакомой! - повторила себе аптекарша и велела кучеру ехать по направлению к дому, где тотчас же передала мужу поручение Аггея Никитича.
