Маски зверя - [41]

Пакетик с шалью выпал среди остальной мелочи. Телохранитель, вырвавший сумку, склонился и подобрал с пола пакет. Вскоре он держал в руках расправленную шаль. Наталья, даже перепуганная, взглянула лишь раз на вязаную вещь и ахнула:

- Господи, чудо какое!

- Итак, - не обращая внимания на ведьму, продолжал черноволосый мужчина, сквозь человеческую личину которого на меня яростно ощерилась гиена, - это доказывает, что ты знаешь, где прячется Лиенна. А поскольку ты увела вчера Лелля, ты знаешь, где находятся миротворцы. Быстро! Где Лиенна?!

"Почему им нужна именно Лиенна? - удивлялась я втихомолку. - Лелль же сильней!" А потом я почему-то вбила себе в голову, что магические силы мальчишки исчерпаны и что, как только Лена появится у гиен, мальчишку выбросят, как Арину. И твёрдо ответила:

- Я не понимаю, чего вы от меня хотите!

- Где Лиенна?! - заорал черноволосый.

И залепил мне такую пощёчину, что я пошатнулась и всем телом упала бы прямо на стену, потому что к ней отнесло силой удара, не стой рядом тот телохранитель. Спиной я ударилась о него, чуть не сбив с ног, и он же подхватил меня под локти, помогая не упасть. Щека горела и ныла, в ушах звенело так страшно, что на некоторое время я, кажется, оглохла и только тупо смотрела, как орёт на меня черноволосый. А потом, когда он захлопнул пасть, чтобы отдышаться, над собственной головой, едва глухота прошла, я услышала изумлённое:

- Дир, ты никогда так... не кричал.

Мне показалось, телохранитель хотел сказать: "Не вопил!"

Бешеные мутно-жёлтые глаза гиены впялились в мои глаза. Я сглотнула, чтобы ушли остатки глухоты. Черноволосый гиена вырвал из рук телохранителя шаль и, скомкав, сунул её в карман. Шагнул ко мне, и пришлось поневоле вжаться в поддерживающего меня на ногах телохранителя.

- Не хочешь говорить добровольно - заговоришь на наших условиях! - прошипел черноволосый Дир и поднял руку.

Хотела зажмуриться в ожидании удара, но вовремя скосилась на его пальцы.

Чёрт-чёрт-чёрт! Почему никто из миротворцев не предупредил меня?! И почему я сама всегда смотрела только в лица гиен?!

Я затрепыхалась в ручищах телохранителя, стараясь изо всех сил выдраться, кажется, даже завизжала, вынужденно глядя, как ко мне медленно, но верно приближается коготь, выползший из указательного пальца гиены. И чем ближе становился коготь, тем отчётливей я видела, как с его кончика вниз, по пальцу, стекает жидкость жутко неприятного бурого цвета.

От гадливости, от страха, от предчувствия боли, я всё же зажмурилась и застонала.

- Где Лиенна?! - снова рявкнул чёртов Дир.

- Не знаю! - жалко рявкнула я в ответ.

И распахнула глаза в тот самый момент, когда коготь ткнулся мне в щёку, до сих пор болезненно горевшую, и резко царапнул её.

Ноги оцепенели первыми. Потом я почувствовала, что губы будто распухли. Попыталась выругаться, что Дир - гад хороший. Нижней челюстью пошевелить не сумела. Она будто приклеилась к верхней. А язык словно распух и лежал во рту чугунной гирькой... Потом, как ни странно, телохранитель подтащил меня к креслу, в котором сидел до сих пор гиена Дир, и усадил, словно куклу: я просто-напросто сломалась, когда подогнулись ноги, а телохранитель взял - и пнул по пальцам моих ног, чтобы колени сложились, а я села полностью.

Потом я смотрела, как в тягостном сне: телохранители ушли от кресла с Натальей, но самой ей встать не разрешили, и белая ведьма сидела, уткнувшись лицом в ладони, и подвывала. Тот телохранитель, который держал меня, о чём-то тихо говорил с гиеной Диром, потом уходил куда-то.

Наконец Дир шагнул ко мне и вгляделся в мои глаза. Выпрямился, и я услышала:

- Встать!

Я бы ни за что!.. Но ноги выполнили приказ мгновенно. Я просто выпрыгнула из кресла и вытянулась перед гиеной, как солдат перед генералом.

- Иди за мной! - велел гиена. И повернулся ко мне спиной.

Лихорадочная мысль: "Бежать!"

А ноги послушно затопали за Диром. Я поражалась себе, пыталась сопротивляться, пока не поняла, что та жидкость на гиеньем когте лишила меня свободы воли. И тогда, сообразив всё это, перестала внутренне брыкаться, угрюмо размышляя, долго ли будет действовать отрава.

Без всяких возражений села в джип, видимо только что подогнанный к подъезду. Ещё почувствовала себя важной персоной, несмотря на ноющую боль, которой продолжала гореть щека. Ведь меня посадили позади, как Лелля вчера между миротворцами, только я - между телохранителем и Диром. За руль сел неизвестный мне приживала. Наверное, тоже из бандюг.

Сначала мы ехали по городу, и я всё ждала, что закаменелость всего тела, из-за которой отяжелели мои мышцы, вот-вот пройдёт. Потом почувствовала, как ледяной холод начинает ползти от ног вверх. Стало так страшно, что решила больше не думать, что будет дальше, и только смотреть, куда меня везут.

Потом закралось подозрение, что яд на когте Дира не простой парализующий, но какой-то наркотик. Вот уж когда испугалась, что благодаря власти этого наркотика надо мной все сведения из меня вытащат легко и непринуждённо. Так что я то и дело проверяла язык: зашевелился ли? И уже с облегчением ощущала его неподвижность.

А подозрение появилось, оттого что перед глазами пространство начало качаться, а потом и вовсе поехало. Причём не так, как бывает, при головокружении, а будто я сама повисла в нём и мелко-мелко трясусь... Потом я вынырнула из болезненного впечатления, что вот-вот провалюсь в обморок (а если уже проваливалась?). Меня затошнило, и я с трудом повернула голову к Диру, твёрдо решив: если вываливать содержимое своего желудка, кстати, и так мизерное, то только на этого гада!