Маскарад любви - [57]

Кетлин, бросая на подругу выразительные взгляды, заспешила и отказалась от предложения задержаться и выпить чего-нибудь.

– Я позвоню тебе, – пообещала она Дорис так многозначительно, что та чуть не рассмеялась. Возвратившись в комнату, после того как закрыла дверь, она услышала наглое заявление Брюса:

– По-моему, твоя подруга положила на меня глаз.

– Возможно. Потому что все то, что в штанах, с детства приводило ее в трепет, вне зависимости от внешних данных и богатства внутреннего мира.

– Почему ей не показалось странным, что ты принимаешь постороннего мужчину в квартире Лэма, когда того нет? – Этот серьезный вопрос был задан серьезным тоном.

Она вздохнула и приняла важное решение.

– Я хочу сказать вам кое-что о Лэме.

– Нет, только не сейчас! – воскликнул Брюс. – Сейчас не надо! Меня не интересуют твои любовники, так же как тебя не должны интересовать мои приятельницы.

– Вы не поняли меня… – Но Дорис не успела закончить фразу.

Двигаясь как лунатик, она направилась к Брюсу, когда он ее поманил. Поймав руку Дорис, он потянул ее вниз на коврик и сам опустился рядом на колени. На камине стоял букет осенних роз, и их насыщенный запах всегда возникал в ее мозгу, когда потом Дорис вспоминала этот момент. Она чувствовала, наверное, то, что ощущает человек, захваченный смерчем. Волосы ее растрепались, сердце громко стучало в груди.

– Я хочу раздеть тебя. – Он облизнул пересохшие губы, в глазах затаилась странная мольба о помощи.

– Я помогу тебе, дорогой, – прошептала она, удивляясь сама себе.

Из его груди вырвался стон. Трудно было сказать, кто кого раздевал, но уже через минуту оба оказались абсолютно нагими.

Дорис купалась в сладострастном восторге, когда его губы дразнили и терзали розовые соски ее грудей, ставших вдруг средоточием чувственности. Он по очереди ласкал каждую из них, и чувство обладания этими сокровищами переполняло его восторгом. Тело Дорис сотрясали волны экстаза, когда он касался его в самых чувствительных точках. Он представлялся ей сейчас восхитительным хищником, в объятиях которого она чувствовала себя в безопасности! Она повторяла его имя, а он прижимался к ней все теснее. Его руки и губы скользили по ее телу, доставляя огромное чувственное наслаждение. Дорис задыхалась, потому что не могла набрать в легкие достаточно воздуха.

– Брюс, я не вынесу…

– Нет, это я не вынесу, я пьянею от твоего аромата, от твоего вкуса. – Он приподнялся над ней, и она замерла от зрелища его мужского великолепия. Он был готов к любовному сражению. – О Дорис, я заставлю тебя забыть всех, кого ты знала раньше, – бормотал он страстно…

И несмотря на то что чувство реальности покинуло ее, Дорис, внутренне усмехнувшись, подумала, что нельзя забыть того, чего не было вообще.

Руки Брюса скользнули под округлости ее ягодиц, он стал поднимать их вверх. Порыв желания затопил затаившиеся в ее душе страхи. Она чувствовала его своей нежной кожей – это было великолепное ощущение. Но разве можно было сравнить что-либо с тем моментом, когда он вошел в нее! Веки Дорис опустились в сладкой истоме, и она не могла увидеть недоумение и ужас, вспыхнувшие в глазах Брюса. Ощущения поглотили ее. Сила страсти нарастала; в реальности все было мощней и острее, чем она себе воображала. Наконец в избытке чувств Дорис закричала, боясь задохнуться от переполнявших ее эмоций. Взрыв животной страсти заставил ее вцепиться ногтями в спину Брюса, и она не отпустила его, даже когда сама любовная игра завершилась.

И как следствие эмоционального взрыва, она без всякой видимой причины заплакала. Она рыдала, утирая слезы тыльной стороной ладони.

И только тут Дорис впервые ощутила, какой грубой была ткань коврика, давшая приют их любви. Она провела рукой по бедру Брюса, наслаждаясь эластичностью его кожи. А он, неожиданно больно схватив ее за запястье, притянул к себе и посмотрел в глаза.

– Мне кажется, ты должна объяснить мне кое-что. – Он своими бедрами обхватил ее стройную ногу, как бы взяв в плен. Ей совсем не хотелось говорить, она все еще пребывала во власти только что изведанных чувств.

– Не понимаю, что ты имеешь в виду…

Брюс не сомневался, что она хитрит, и решил добиваться правды и только правды.

– Скажи мне, как могло произойти, чтобы вдова, известная своими многочисленными похождениями, досталась мне нетронутой? Не скрою, мой личный опыт соблазнения девственниц маловат.

Дорис почувствовала, как место всепоглощающего счастья заняла жгучая обида. Совсем не этого ждала она сейчас от Брюса. Все возвращалось на круги своя. Опять он все портит, подумала она.

– Означает ли твое неудовольствие, – спросила она, – что, знай ты об этом прискорбном факте, ничего бы просто не случилось?

Он обмотал ее волосы вокруг своей ладони, на лице его появилась странная смесь самоиронии и жестокости.

– Если бы я мог догадываться об этом, то принял бы совершенно другое решение. Какое, это теперь останется вопросом теории. И все же, Дорис, я жду объяснения.

– Может быть, мне еще и извиниться за то, что не поставила вас в известность, с кем вы имеете дело?

Пронзительно вскрикнув, Дорис вырвалась из его рук и побежала в спальню. Хотя в окно пробивались теплые лучи солнца, ее знобило. Она накинула халат и присела на край кровати. Чтобы хоть немного прийти в себя, стала разглядывать кончики пальцев.