Маска времени - [11]
В ответ она тоже посмотрела на генерала большими темными глазами, изогнув слегка губы в улыбке. Пальцы Кейт сплелись, и видно было маникюр на овальных ноготках да большое кольцо с изумрудом, который мерцал в холодном свете северного дня, подобно хищному взгляду львицы.
Затем, будто это было самым обычным делом, генерал просунул руку под жакет и деловито начал мять левую грудь Кейт. Быстро вскочив с места, она отбросила генеральскую ладонь.
— Мы займемся делом наконец, — решительно потребовала она, — или будем тратить время понапрасну?
Глаза генерала сощурились в улыбке, а лицо покрылось мелкой сетью морщин. Когда он улыбался, то больше походил на татарина. Он взмахнул руками, словно дирижер, требующий от оркестра пианиссимо: «Пожалуйста. Пожалуйста». Успокоившись, Кейт опустилась на стул.
Генерал сгреб сверток с долларами и старые часы в кучу, бросив в верхний ящик стола, закрыл все это на замок. Потом сел в кресло и принялся рассматривать «Ролекс» на запястье, поворачивая его в разные стороны и поднося к самому уху, чтобы послушать ход. Когда генерал отважился заговорить по-английски, то акцент оказался настолько сильным, что поначалу Кейт даже не смогла разобрать слова, и ему пришлось повторить сказанное.
— Сколько у вас всего денег?
— Простите.
— Я спрашиваю, сколько у вас всего денег?
— Это все. — Кейт кивнула в сторону ящика стола.
— Нет, — произнес генерал и наставил на Кейт свой указательный палец, будто ствол револьвера. — Сколько у вас всего денег? Я имею в виду в банке.
Кейт покоробило от неожиданности:
— Я не очень богата.
— Нет. Вы богаты. А вот я очень скоро потеряю работу.
— Мне кажется, что вас не забудут, — спокойно заметила Кейт.
— Может быть, вы найдете мне работу на Западе?
— А что вы можете?
На это генерал постучал пальцами по наградным планкам:
— Я могу быть Героем Советского Союза.
— Но самого Союза уже давно нет.
— Пятьдесят тысяч долларов мне не хватит.
— Пятьдесят тысяч долларов — это целое состояние здесь. Плюс «Ролекс» — вот уже семьдесят пять тысяч долларов.
Улыбка сошла с генеральского лица. Всем телом он наклонился вперед.
— То, что вы хотите, — слишком опасно. Понимаете, это принадлежит к тому разряду событий, которые никогда не происходили. Понятно? Никогда.
— Понимаю.
— Положим, я добуду вам информацию, а потом вы, опираясь на эти сведения, поссорите Америку с Россией. И в конце концов я лишусь и работы, и пенсии.
Кейт еще раз внимательно посмотрела на этот каменный лик, который когда-то был лицом человека:
— Сколько вам еще надо?
— Сто тысяч долларов.
— Это абсурд.
— Значит, сделке конец.
— Я могу вам дать еще десять тысяч. После того как вы предоставите мне информацию.
— Двадцать. И после информации.
Кейт уже не колебалась.
— Хорошо. Согласна.
Генерал от радости всплеснул руками и уже дружелюбнее спросил:
— Вьетнам?
— Нет. Вторая мировая война.
На это его пушистые брови поднялись от удивления вверх.
— Давняя история.
— Да. Слишком давняя.
Затем генерал придвинул блокнот и по-деловому осведомился:
— Хорошо. Имя человека, о котором вы хотите все узнать?
Его взгляд остановился на двух девичьих силуэтах на фоне яркой витрины. Эрекция была настолько сильной, что он даже почувствовал боль.
Девочки, ничего не подозревая, продолжали о чем-то болтать и весело смеяться под яркими цветастыми зонтиками, пока из лавки не появилась папина дочка.
По всей аллее ярко горели вывески вроде «Сакс Пятая авеню» или «Лорд и портной». И люди сновали как муравьи, однако уверенность в успехе не покидала его ни на секунду. Ведь все продумано заранее, он специально припарковал свой вэн[2] рядом с ее машиной. Такая предусмотрительность должна во многом облегчить дело.
На вэне было указано, что он принадлежит какой-то канализационной компании, а сам Ломовик надел войлочную куртку и такую же шапочку, которая закрывала коротко стриженные волосы. И только узкие и короткие джинсы, из-под которых выглядывали шнурованные армейские ботинки, могли испортить всю эту маскировку под спецодежду.
Но вот девицы наконец расстались, и папина дочка направилась к стоянке, копаясь в сумочке в поисках ключей от машины. Брюки из вельвета плотно облегали ее стройные бедра, шелковистые каштановые волосы слегка растрепались.
Он следил за ней: глаза невольно сузились, зубы почти прокусили сигарету, а музыка в машине продолжала бить по ушам. Ее, конечно, можно и изнасиловать. Но дисциплина и контроль — превыше всего.
Ломовик уже успел открыть для себя новый вид религии — контроль. За короткое время он успел полюбить свою новую веру. Безумное отрочество и ранняя юность закончились в здании суда штата Колорадо, когда его обвинили сразу в шести изнасилованиях. И если бы ему не помогли в тот час, запихнув в психушку (Господи, спаси того адвоката), то сидеть бы Ломовику за решеткой ближайшие 15 лет.
Тот же, кто спас его тогда, научил Ломовика самодисциплине. И не случайно спасителя звали Контролем.
Контроль будто открыл Ломовику его самого, показав, какие возможности кроются в умении обуздать себя в нужный момент.
И всё теперь в его жизни стало одной огромной жертвой. Жертвой Контролю. Вот она, настоящая религия.
Она была богата, уверена в себе и красива…Она не верила – и не желала верить – в древнюю легенду о возвращении прошлого. Но теперь призраки прошлого грозят ей гибелью…Она поняла: надо просить помощи. Не у полиции, не у друзей, но – у мужчины, который любит ее так преданно и страстно, что готов во имя этой любви сделать все возможное и невозможное.
Он — покоритель женщин. Он — блестящий авантюрист с темным прошлым, полным тайн. Кто поверит в его невиновность? Не полиция. Не представители закона. Только женщина, которая полюбила его и поверила ему. Поверила, еще не зная, какими загадочными узами связана с ним уже много лет…
Много испытаний выпало на долю главной героини романа Мерседес Эдуард, внебрачной дочери каталонского землевладельца, чья судьба оказывается неразрывно связанной с трагическими событиями гражданской войны в Испании. Она постоянно вынуждена выбирать между добром и злом, и выбор этот не всегда оказывается безупречным. Однако расплата за грехи все же настигает Мерседес.
Много испытаний выпало на долю главной героини романа Мерседес Эдуард, внебрачной дочери каталонского землевладельца, чья судьба оказывается неразрывно связанной с трагическими событиями гражданской войны в Испании. Она постоянно вынуждена выбирать между добром и злом, и выбор этот не всегда оказывается безупречным. Однако расплата за грехи все же настигает Мерседес.
В документальной повести рассказывается об изобретателе Борисе Михалине и других создателях малогабаритной радиостанции «Север». В начале войны такая радиостанция существовала только в нашей стране. Она сыграла большую роль в передаче ценнейших разведывательных данных из-за линии фронта, верно служила партизанам для связи с Большой землей.В повести говорится также о подвиге рабочих, инженеров и техников Ленинграда, наладивших массовое производство «Севера» в тяжелейших условиях блокады; о работе советских разведчиков и партизан с этой радиостанцией; о послевоенной судьбе изобретателя и его товарищей.
Труд В. П. Артемьева — «1-ая Дивизия РОА» является первым подробным описанием эпопеи 1-ой Дивизии. Учитывая факт, что большинство оставшегося в живых рядового и офицерского состава 1-ой Дивизии попало в руки советских военных частей и, впоследствии, было выдано в Особые Лагеря МВД, — чрезвычайно трудно, если не сказать невозможно, в настоящее время восстановить все точные факты происшествий в последние дни существования 1-ой Дивизии. На основании свидетельств нескольких, находящихся з эмиграции, офицеров 1ой Дивизии РОА, а также и некоторых архивных документов, Издательство СБОРН считает, что труд В.
Когда авторов этой книги отправили на Восточный фронт, они были абсолютно уверены в скорой победе Третьего Рейха. Убежденные нацисты, воспитанники Гитлерюгенда, они не сомневались в «военном гении фюрера» и собственном интеллектуальном превосходстве над «низшими расами». Они верили в выдающиеся умственные способности своих командиров, разумность и продуманность стратегии Вермахта…Чудовищная реальность войны перевернула все их представления, разрушила все иллюзии и едва не свела с ума. Молодые солдаты с головой окунулись в кровавое Wahnsinn (безумие) Восточного фронта: бешеная ярость боев, сумасшедшая жестокость сослуживцев, больше похожая на буйное помешательство, истерическая храбрость и свойственная лишь душевнобольным нечувствительность к боли, одержимость навязчивым нацистским бредом, всеобщее помрачение ума… Посреди этой бойни, этой эпидемии фронтового бешенства чудом было не только выжить, но и сохранить душевное здоровье…Авторам данной книги не довелось встретиться на передовой: один был пехотинцем, другой артиллеристом, одного война мотала от северо-западного фронта до Польши, другому пришлось пройти через Курскую дугу, ад под Черкассами и Минский котел, — объединяет их лишь одно: общее восприятие войны как кровавого безумия, в которое они оказались вовлечены по воле их бесноватого фюрера…
Ричмонд Чэпмен — обычный солдат Второй мировой, и в то же время судьба его уникальна. Литератор и романтик, он добровольцем идет в армию и оказывается в Северной Африке в числе английских коммандос, задачей которых являются тайные операции в тылу врага. Рейды через пески и выжженные зноем горы без связи, иногда без воды, почти без боеприпасов и продовольствия… там выжить — уже подвиг. Однако Чэп и его боевые товарищи не только выживают, но и уничтожают склады и аэродромы немцев, нанося им ощутимые потери.
Новая книга пермского писателя-фронтовика продолжает тему Великой Отечественной войны, представленную в его творчестве романами «Школа победителей», «Вперед, гвардия!», «Костры партизанские» и др. Рядовые участники войны, их подвиги, беды и радости в центре внимания автора.
8 сентября 1943 года, правительство Бадольо, сменившее свергнутое фашистское правительство, подписало акт безоговорочной капитуляции Италии перед союзными силами. Командование немецкого гарнизона острова отдало тогда дивизии «Аккуи», размещенной на Кефаллинии, приказ сложить оружие и сдаться в плен. Однако солдаты и офицеры дивизии «Аккуи», несмотря на мучительные сомнения и медлительность своего командования, оказали немцам вооруженное сопротивление, зная при этом наперед, что противник, имея превосходство в авиации, в конце концов сломит их сопротивление.