Маска Черного Тюльпана - [138]

Майлз, видимо, колебался.

— Или, — мягко заметил Вон, кивая на Болвана, — можете доверить это ему.

Майлз подал Вону концы веревки.

— Вы отличный парень, Вон. А если она сбежит, я буду знать, где искать.

— Вы обладаете редкой жемчужиной, Доррингтон. Позаботьтесь о ней хорошенько.

Майлз без труда дал такое обещание.

В опустившихся на город сумерках Майлз и Генриетта шли рука об руку через путаницу улочек Лондона к Лоринг-Хаусу. Красные и золотые полосы реяли в небе, как геральдические знамена победы. Генриетта и Майлз их даже не замечали. Они брели в собственных розовых сумерках и видели только друг друга. Особые высшие силы, присматривающие за дураками и влюбленными, охраняли их. Если они наступали на отбросы, ни один из них этого не замечал; если грабители занимались своим зловещим промыслом, они занимались им где-то в другом месте. И если по временам пара пользовалась густой тенью, чтобы обменяться не только шепотом, любопытные взгляды и болтливые языки ее не пугали.

Учитывая изобилие длинных теней и подходящих глухих переулков, прогулка до дома очень затянулась. Было уже по-настоящему темно, когда показалась Гровнор-сквер и они утвердили удовлетворявшую обоих программу на вечер, которая включала ванну (предложение, на которое Майлз согласился с тревожащей готовностью, не сулившей ничего хорошего престарелой ванне), постель (Майлз), ужин (Генриетта) и постель (Майлз).

— Ты уже это говорил, — запротестовала Генриетта.

— Некоторые вещи не вредно и повторить, — самодовольно сказал Майлз. Наклонившись к самому уху Генриетты, пока они поднимались к парадной двери в неверном свете факелов, он добавил: — Снова, и снова, и снова.

— Безнадежен, — вздохнула Генриетта с насмешливым отчаянием.

— Бесспорно, — согласился Майлз, и в этот момент дверь перед ними распахнулась.

Майлз собрался сообщить дворецкому, что для посетителей их нет дома. Ни сегодня, ни завтра, ни даже, предпочтительнее, всю ближайшую неделю.

— А, Ствит, — начал Майлз и умолк, налетев на Генриетту, усиленно изображавшую соляной столп.

В дверях стоял не Ствит. И не служанка, у которой Генриетта позаимствовала платье.

В дверях Лоринг-Хауса стояла маленькая женщина в богатой дорожной одежде. Подбоченившись, леди Аппингтон отбивала ногой по мраморному полу угрожающий ритм. Позади нее Генриетта увидела отца со сложенными на груди руками. Счастливыми родители не выглядели.

— О Господи, — сказала Генриетта.

Глава тридцать седьмая

Жить долго и счастливо: 1) заключение в тюрьму врагов Англии; 2) удачный результат взаимодействия высших сил взаимной симпатии; 3) все вышеуказанное.

Из личной шифровальной книги Розовой Гвоздики

— В дом, — приказала леди Аппингтон тоном, не предвещающим ничего хорошего. — Оба. Немедленно.

Генриетта подчинилась с воодушевлением аристократа, всходящего на помост гильотины. Майлз кротко последовал за ней.

— Здравствуйте, мама, папа, — слегка прерывающимся голосом сказала Генриетта. — Хорошо съездила в Кент, мама?

Отец поднял седую бровь, сумев передать одновременно недоверчивость, разочарование и гнев. Весьма впечатляюще для одной брови. Генриетта подавила желание нервно захихикать, испугавшись, что это мало улучшит ее положение в глазах родителей.

Для проявления своих чувств леди Аппингтон не стала полагаться только на выражение лица. Захлопнув дверь с силой, ни у кого не оставившей сомнений в отношении ее эмоций, она круто развернулась к своему заблудшему отпрыску.

— О чем ты думала? — воззвала она, в ярости кружа вокруг дочери и Майлза. — Просто ответь мне! О чем ты думала?

— Мы поймали французскую шпионку, — вставил Майлз, надеясь отвлечь леди Аппингтон — в прошлом такая тактика помогала.

Сейчас она с треском провалилась.

— Даже не пытайся сменить тему! — рявкнула леди Аппингтон, разозлившись еще больше. — Даже на два дня нельзя уехать! На два дня! У меня нет слов, нет слов. — Леди Аппингтон вскинула руки. — Какое неблагоразумие, полное отсутствие уважения к своей репутации, семье и такому серьезному делу, как брак.

— Это я виноват, — благородно перебил Майлз, жестом защитника обхватив рукой плечи Генриетты.

Леди Аппингтон ткнула в его сторону пальцем:

— Не волнуйся, до тебя я еще доберусь. — Она направила указующий перст на Генриетту: — Разве я так тебя воспитывала?

— Нет, мама, — ответила Генриетта. — Но то, что случилось, было…

— Мы знаем, что случилось, — мрачно вступил ее отец. — Ричард послал за нами.

Генриетта застонала.

— Я, очевидно, не справилась, — объявила леди Аппингтон. — Не справилась с ролью матери.

Генриетта бросила отчаянный взгляд на Майлза, который, судя по его виду, готов был, как и она, растечься виноватой лужицей по грязному мраморному полу.

Вперед вышел лорд Аппингтон, взирая на обоих с негодованием и раздражением.

— Мы не против самого брака возражаем, — мягко произнес он. — Мы очень рады, что ты официально присоединился к нашей семье, Майлз. Лучшего мужа для Генриетты мы и не желали.

Майлз немножко приободрился.

Однако лицо у него снова вытянулось, когда лорд Аппингтон продолжил тем же сдержанным, невеселым тоном:

— Однако мы не понимаем, что заставило вас вести себя так опрометчиво и, — сурово глядя на дочь и зятя, лорд Аппингтон с болезненной отчетливостью проговорил следующее слово, — неумно. Я думал, у вас обоих больше здравого смысла. Вы нас крайне разочаровали.