Маша и любовь - [75]

Вот разве что утром следующего дня я проснулась от того, что оборудование в моей комнате сошло с ума – нечто очень похожее на то, что творилось с мебелью на планете, имени которой я не помню, и где остались тренироваться мои соотечественники. Хорошо ещё, здесь не всё было такое высокотехнологичное, и кровать, например, была просто кроватью и вела себя прилично. А вот дверь, часы, экраны и прочие – сошли с ума. Удивительно, но я не впала в панику, наоборот, в голове всё как-то моментально прояснилось – вот он, мой шанс на побег. Если я правильно понимаю, и мироздание на моей стороне, скафандры у моих тюремщиков тоже сойдут с ума и не будут их слушаться, также как и двери в коридорах. А значит, бежать!

Я почти справилась. По крайней мере, с коридорами и лестницами – честно говоря, я плохо представляла, куда бегу, но вроде бы Анмирен сажал свой корабль где-то тут не очень далеко, что если там есть ещё чей-то… вот вроде бы и тот коридор, по которому мы шли… и… нет. Нет! Ну как же так?!

Сердце моё упало, и я остановилась как вкопанная. Навстречу мне шёл этот гад. Но как же это его «через неделю»? Или я настолько потеряла счёт времени? Может быть, меня водили в лабораторию не каждый день? Может, я слишком долго валялась без сознания после этих их парализаторов? Или же что-то пошло не так, и его вызвали раньше? О боже, какая насмешка!

И ведь что дальше, что обратно бежать бесполезно – в присутствии киару – видимо, любого киару – техника перестаёт сходить с ума, вот и дверь за моей спиной захлопнулась и, кажется, открываться не планирует. Так что я, потеряв всякую волю к сопротивлению – да, слишком рано, вы правы, но что делать, если я оказалась слабаком? – просто стояла и ждала, пока он ко мне подойдёт и отведёт обратно в лабораторию. Впрочем, ему даже не придётся делать это самому – вон уже идут мои конвоиры, их скафандры, очевидно, тоже начали слушаться…

Что было дальше я не знаю, потому что в попытке реабилитироваться перед заказчиком, а может, просто опасаясь новых неожиданностей, эти в скафандрах выстрелили в меня из парализатора, и я провалилась в уже привычную темноту.

Для меня прошло буквально несколько мгновений, и я так хорошо помнила события, предшествующие беспамятству, что открывать глаза не хотелось. Ведь что я там смогу увидеть? Опостылевшую белизну своей комнаты-тюрьмы? Лабораторию? Корабль Анмирена? Даже не знаю, что и выбрать, так всё не заманчиво.

Не открывая глаз, почувствовала, что ко мне кто-то подошёл, и когда он попытался взять меня на руки, изо всех сил ударила головой в лицо. Перед закрытыми глазами запестрели звёздочки, а мой неизвестный противник зашипел, но меня не бросил. Повторять удар головой я была не готова, зато вот вцепиться в горло очень даже хотела. И вцепилась. Глаза, правда, пришлось открыть… и на секунду я зависла. Потому что на меня смотрел не Анмирен, на меня смотрел Айрдан, и не сказать, чтобы очень уж дружелюбно смотрел. И брови вон вопросительно-осуждающе приподнял…

Но я же видела Анмирена! А значит… значит, это он пытается меня обмануть, замаскировавшись под Айрдана. Ну конечно! От осознания такой огромной подлости я ещё больше разозлилась и, стиснув шею негодяя с новой силой, вступила с ним в диалог.

– Ах ты гад! – прошипела я, и гад почему-то удивился. А может, мне показалось, потому что у него явно кончилось терпение, и он каким-то одним скользящим движением опустил меня на ноги, и руки мои со своей шеи снял и за моей спиной их зафиксировал. И всё бы ничего, но так получилось, что мы прижимаемся друг к другу, и моё глупое тело, желая верить глазам, а не логическим выводам, отреагировало как на Айрдана. Или же это опять вирус разбушевался…

– Что?! – спросил тем временем вероломный гад. – Что случилось?!

– Ненавижу Вас, – сообщила я, начиная всхлипывать. – Это подло!

– Мы же перешли на «ты», – как-то обречённо вздохнул он. – Как ты себя чувствуешь?

– Когда это? – недоверчиво прищурилась я. А всё-таки ведь как похож… и голос похож…

– М-да, – вздохнул он. – Зря я поскромничал тогда. Надо было что-то другое просить, раз ты… раз Вы всё равно ничего не помните, Мария Романова. Как Вы себя чувствуете?

– А… а… Айрдан? – спросила, чувствуя себя невероятно, просто фантастически глупо. Неужели и правда он?

– Лалира, – вконец обеспокоился синеглазый, взглянув куда-то в сторону. – Что с ней такое?!

Не знаю, какой диагноз поставила или ещё только собиралась мне поставить инопланетянка, потому что я вдруг начала истерически смеяться. И эти чокнутые руане вместо того, чтобы посмеяться над недоразумением вместе со мной, вкололи мне какую-то штуку, от которой я сразу же заснула. Ах да, я же не успела им рассказать, что за ошибочка вышла…

– Сколько моих рисунков у тебя было? – спросила я едва проснулась и открыла глаза. И еле сдержалась, чтобы снова не наброситься, на этот раз с поцелуями. Он ведь шарахнется от меня, наверняка!

– Семь листов, на одном два рисунка, – отозвался мой любимый синеглазый инопланетянин, даже почти без удивления. Я повернулась на бок и теперь мы лежали друг напротив друга, вроде бы и близко – сантиметров тридцать, но всё же слишком далеко…