MASH - [11]
— Что здесь происходит? — спросил святой отец Джон Патрик Мулкахи.
— Мы обязаны это сделать! — икнул Ловец Джон.
— Вы все пьяны! — возмутился священник.
— Дык, мы всего чуток выпили — промычал Дюк.
— А ну-ка, прекратите все это, а то вам попадет, — сказал священник и заметил в руке Дюка бутылку — А ну, дай сюда бутылку, Дюк!
— Там вовсе не выпивка, Красненький, — заявил Дюк показав на кусок тряпки, которым было заткнуто горлышко.
— Я, — продолжил он, — председатель Комитета Огненного Креста, а эта хрень — коктейль Молотова.
— Это в честь тебя, Даго, — объявил Ястреб — встань чуть подальше и наслаждайся зрелищем. Время пришло!
Он поднял канистру с бензином и вылил содержимое на мусор, окружавший Трясучку Сэмми, и на него самого тоже. К этому моменту начала сползаться толпа. Толпа сонная, несоображающая, но уже проявляющая интерес.
— Доктор Джон Франсис Ксевиер Макинтайр произнесет заупокойную, — продолжал объявлять Ястреб, — ну, или как там оно называется…
— Дважды-три, зажигается мусор… — заголосил Ловец, — Сэмми скоро увидит Иисуса!
Хотя сразу несколько человек бросились к Дюку, он все же умудрился поджечь фитиль на коктейле Молотова, и швырнул его в погребальный костер Трясучки. Сэмми заорал, а обитатели Болота дали дёру в сторону своей палатки. Толпа кинулась к костру, а фитиль на Молотове пошкварчал и потух.
Наливая в три стакана, Ястреб подытожил: «Нет вы представьте себе: они действительно подумали что мы этого козла бензином облили. А вообще, после того письма (а Бог его знает, сколько он таких написал!) — стоило бы».
— По-моему, мы влипли, — заметил Ловец, — такое дерьмо легко с рук не сходит.
— Обычно нет, — ответил Ястреб, — но в этом случае нас пронесет.
— С чего бы? — поинтересовался Дюк.
— Потому что в семь часов три канадских подразделения планируют штурм холма 55. Когда они начнут — тут все будет забито ранеными. Лично я под арестом работать не собираюсь.
— Хто так сказал? — спросил Ловец.
— Мне канадский полковник нашептал вчера вечером.
— Посмотрим, посмотрим, — проворчал Ловец, — забаррикадируйте дверь и давайте спать.
Когда они проснулись в четыре часа дня, всё было тихо. Дюк выглянул за дверь, и сразу же её захлопнул.
— А что значат аббревиатура «В.П.»? — поинтересовался он.
— Береговой Патруль, — отозвался Ловец Джон.
Ястреб заглянул в щелку брезента палатки, и обнаружил что с тыльной стороны она не охраняется. Он умылся, причесался, напялил на себя все чистое, капитанские нашивки и прочую атрибутику военного мундира, который, практически, никогда не носил. Он пролез под полотном палатки, а его сообщники быстро вернули палатку в исходное положение.
Через некоторое время благостно улыбающийся капитан Пирс нарисовался перед стоявшими на посту у палатки двумя Военными Полицейскими, и отсалютовал им.
— Подполковник Блэйк сказал что вы можете возвращаться в свой батальон, — сказал он постовым, — Проблема разрешилась. Идите быстрее, а то скоро стемнеет.
Был промозглый день, так что полицейские охотно покинули пост. Спустя час и по стакану мартини на нос, троица из Болота лениво вошла в столовую и уселась за столы. Подполковник уставился на них, зашипел и стукнул кулаком по столу.
— Где караульные?! — заорал он. — Вы все под арестом в палатке, пока за вами не приедут из Сеула!
— Вы, эт-та… тот Береговой Патруль имеете ввиду? — невинно спросил Дюк.
Генри затрясся. Его рот двигался, но оттуда не выходило ни звука.
— Какие-такие караульные, Генри? — поинтересовался Ястреб. — Что, кто-то нахулиганил? Мы проспали весь день, введи нас в курс дел.
— Взять их! — закричал Генри, в ярости забыв что кроме него и нескольких медсестер в столовке никого не было. Никто не двинулся с места.
— Вы эт-та, приказ Пол-половника слыхали? — обратился Дюк к сестрам, — Взять нас!
— Я всё хоть раз да попробую, — заявил Ловец.
— И я уже завелся похлеще кота с тремя яйцами, — поддержал Ястреб, — Расчистить стол для действа!
В этот момент вошел Даго Красное.
— Ну-ка, быстро за мной, — приказал он, выталкивая их из столовки по направлению к Болоту. Там, утратив все иллюзии и сильно разочаровавшись, он ругал, умолял и настаивал, чтобы доктора извинились перед Трясучкой Сэмми.
— Даго, — начал Ястреб, — Я сейчас совершенно серьезно говорю. Я не собираюсь извиняться перед Трясучкой Сэмми. Я не перевариваю безмозглых докторов, и по тем же хорошим причинам ненавижу идиотов-проповедников и всех остальных ненормальных, прибившихся к бизнесу человеко-душе-спасения. Так что фиг ему, а не извинения.
Дискуссия не успела далеко зайти, так как слухи о штурме канадцами холма оправдались. Машины Скорой Помощи и вертолеты извергали из своих недр дюжины раненых. Обитатели Болота позабыли о проблемах, возникающих при церемониальном приношении человеческих жертв, и отправились в операционную. Никого не удивило что их никто не остановил. Четыре дня подряд они пахали практически беспрерывно, и никто даже не упомянул жертвоприношение прошлого воскресенья.
Через пять дней стало легче, предоперационное отделение было чистым и пустым, и новых раненых не ожидалось. Доктора пропустили по маленькой в девять-тридцать этого ясного теплого утра, и переоделись в чистое. Они одолжили наручники у сержанта снабжения, упросили троих рядовых заковать себя и взять под стражу. Так, чтобы даже с ружьями стража была. Усевшись кучкой на земле перед палаткой подполковника Блэйка, они пустили бутылку по кругу и затянули собственную версию тюремной песенки.
