Marvel vs DC. Великое противостояние двух вселенных - [23]

Новости раздела „Прямой ток“ изо всех сил имитировали свободный молодежный язык Стэна Ли, но все равно звучали так, как будто их сочиняет компьютер под названием „Аллитератор 3000“.

„Прочитайте прогноз, предсказывающий популярные публикации проектов „DC“! — гласила заметка в июне 1967 года. — Узнайте, какая фантастическая фабула и фейерверк футуристических фантазий ждут вас в ближайшем газетном киоске!“

Так и слышишь автора, орущего на весь офис „DC“: „Кто-нибудь знает еще слова на „ф“?!“

В новостных заметках „DC“ не было ничего интересного по сравнению с заметками „Marvel“. В них нельзя было подглядеть за кулисы процесса создания комиксов, подслушать, что происходит в компании, и увидеть в художниках и писателях живых людей. Они не создавали особых тесных уз с читателем. Они. Просто. Были. Там.

„DC“ словно хотели сказать: „Эй, мы с вами. Мы такие же, как вы“, — но им это так и не удалось, — считает Скотт Эдельман, редактор „Marvel“ в 1970-е. — Так что то, что они делали, в итоге вызывало одни насмешки. Как в старых эпизодах „Семейки Брейди“ или „Семьи Партридж“, где есть какой-нибудь старик, который носит жилетку с коптским крестом и длинные волосы и пытается найти общий язык с молодежью».

Отчасти отсутствие общего языка с читателем можно приписать философии компании «DC». Компания не знакомила читателей с сотрудниками, потому что им не хотелось, чтобы люди знали в лицо тех, кто создает комиксы. Звездами были супергерои. «Я не хочу, чтобы они вас знали, я хочу, чтобы их волновал только Супермен»[46], — сказал однажды Морт Вайсингер одному из своих авторов.

Комиксы создавались анонимно на протяжении многих лет. Писатель, рисовальщик, контуровщик, колорист, шрифтовик и другие специалисты, которые трудились над созданием комиксов, оставались незамеченными на страницах журналов. Иногда художник тайком пробирался на страницы в виде небольшой подписи на рисунке или где-то на фоне, например, на номерном знаке автомобиля. (Но в «DC» эту надпись часто удаляли перед сдачей в печать.) Признание не было частью бизнеса.

Пока не появился Стэн Ли.

Его имя и имя Джека Кирби написаны в правом верхнем углу на первой странице выпуска «Фантастической четверки» № 1, а выпуск № 9 начинается с целой заметки об авторах этого выпуска, которая приоткрывает завесу тайны.

«Я указываю все имена. Даже имя шрифтовика, — утверждает Ли. — Я хотел, чтобы это было похоже на кино. Я хотел, чтобы читатели узнали, кто мы, и стали нашими фанатами. Я хотел персонализировать наши работы, а не просто продавать их с мыслью: „Вот книги. Покупайте их или не покупайте. Вы не знаете, кто их создает, и вам плевать“. Я хотел, чтобы люди видели, что и мы, и они — одна большая семья фанатов комиксов, и мы любим свою работу и все знаем друг друга».

«DC» слишком сильно отставали в этом. Джулиус Шварц указал имена писателя Гарднера Фокса и художника Джо Куберта в конце рассказа о Человеке-ястребе в выпуске «Отважного и смелого» («The Brave and The Bold») в 1961 году и также указывал авторов других рассказов. Но указание авторства в комиксах «DC» оставалось бессистемным на протяжении всех 1960-х.

«„DC“ не нравилось, что „Marvel“ указывают авторов в начале книг, — говорит Питер Дэвид, опытный автор комиксов, который работает с „DC“ и „Marvel“ с 1980-х. — Они считали, что Стэн просто хвастливый сукин сын, раз указывает в комиксах свое имя, а еще имя художника и контуровщика. Они так не делали».

«DC» держались до тех пор, пока сам рынок их не подтолкнул.

«Им пришлось последовать примеру „Marvel“, когда разные специалисты стали удивляться: „Погодите. Как это так, что в `Marvel` так делают, а у вас нет?“» — говорит Дэвид.

Единственными, кто не получал должного признания в «Marvel», были те, кого издатель переманил из «DC». Когда «DC» начали терять былую хватку, несколько художников начали незаметно подрабатывать на «Marvel». Очень незаметно. Многие из них надеялись продолжать получать зарплату в «Ди-Си», так что, чтобы избержать гнева редакторов, им пришлось использовать вымышленные имена.

«Я слышал, как многие внештатные сотрудники называли эту ситуацию Берлинской стеной, — говорит бывший редактор „Marvel“ Дэвид Крафт. — Ты работаешь либо на „Marvel“, либо на „DC“. Нельзя работать на тех и других. Думаю, у „DC“ была жесткая политика: если ты делаешь что-то для „Marvel“, то ты предатель».

Первыми, кто перешел стену, были контуровщик Франк Джайакоия, опытный рисовальщик, который работал над серией «Флэша» («Flash») и другими романтическими сериями, и художник Майк Эспозито, который иллюстрировал «Чудо-женщину» («Wonder Woman»). С 1965 года работы Франка в «Marvel» были подписаны именем Фрэнки Рэя, а работы Эспозито — именем Микки Демео. Специалист по «Супермену» («Superman») Джек Эйбел приступил к контуровке «Железного человека» под именем Гэри Майклза, а Джил Кейн, один из создателей «Зеленого фонаря» («Green Lantern») 60-х годов, иллюстрировал приключения Халка под именем Скотта Эдварда.

Ли наслаждался такими ценными приобретениями и шутил над тем, как много выдающихся талантов «DC» зарыли в своих романтических комиксах. «Marvel» дал этим ребятам возможность по-настоящему раскрыться, однако дезертирство было опасно. Художники рисковали потерять зарплату в «DC», которая на тот момент была гораздо стабильнее, чем в «Marvel».