Мартынов. Неделя стюарда - [9]

Отец промолчал. Ответил князь:

— Потому что это человек, который выполняет особые поручения Его Величества.

— И что, ему позволено пытать внуков князя Мартынова? — спросил я, уже догадываясь о том, какой ответ меня ждёт. — Император как никто другой понимает, что его власть держится только на верности ему князей.

— Само собой, Его Величество помнит об этом каждую секунду своей жизни. Но здесь ситуация уникальная. Во-первых, предположительно, имел место поединок в императорском дворце. Наказание за это полагается весьма суровое для обоих участников, а тут один из этих возможных участников мёртв. Значит, нужно доскональное разбирательство. Пытал он тебя, пытаясь спровоцировать на применение Яра, чтобы убедиться, что ты никаким образом не мог сражаться с Гуриели. — Ответил дед.

И добавил то, чего я и ожидал:

— А, во-вторых, Матвей, ты должен понимать, что существует разница, кого из внуков князя пытать: наследника или сына моего младшего сына, обладателя Яра или…

— Пустышку, — закончил за старого князя я. Отец тяжело выдохнул.

— Именно, — кивнул дед. — Но есть и хорошая новость. За годы своей службы этот человек так обращался не только с тобой, и его власть длится ровно столько, сколько он будет полезен Его Величеству. И даже Его Величеству иногда приходится идти на компромиссы…

— Ты намекаешь, что в какой-то момент император может отдать этого человека на расправу князьям, которые имеют на него зуб? — уточнил я.

— Я не намекаю, а прямо говорю. Всё, как писал Макиавелли, — дед мечтательно улыбнулся: — Вполне может быть, что это случится ещё на моём веку. Как бы там ни было, ты — мой внук, Матвей.

«Которого ты стыдишься» — подумал я. Вслух же я задал вопрос, который меня по-настоящему волновал в данный момент:

— А фрейлину он тоже будет пытать?

— Конечно нет, Господь с тобой, — князь даже удивился. — Всем известно, что женская сила не предназначена для боя.

Это действительно было так. Щит мужчины можно сравнить с деревянной доской для того, чтобы разбить которую, нужно приложить резкое однократное усилие. Защита женщины же, это скорее мягкая подушка, которую нужно долго продавливать, чтобы порвать.

Сильный удар по доске в случае неудачи сломает вам руку, сильный удар по подушке просто потратит ваше усилие напрасно. Поэтому, удары по щиту мужчины могут вызвать у нападающего яровой шторм от сильного напряжения, удары же по щиту женщины для нападающего безопасны.

— Что у тебя с ней? — спросил молчавший дотоле отец.

— С кем? — я притворился, что не понимаю.

— С фрейлиной Аматуни, — нахмурился отец.

— Да ничего, — пожал я плечами, — я помог даме в трудной ситуации, проводил до машины, вот и всё. Вы сами так меня воспитали.

— Это-то понятно и естественно, — ответил отец. — Но важно, чтобы ты понимал: княжна Аматуни — не девка какая-нибудь простая, с ней нельзя будет просто расстаться. Если дойдёт до постели, ты будешь обязан на ней жениться, и князь Аматуни использует это как повод, чтобы породниться с нами.

Отец замолчал, задумавшись, как будто эта гипотетическая ситуация требовала разрешения прямо сейчас. Дед продолжил за него:

— Аматуни, конечно, не последний род в Российской Империи, но мы — это мы. Если они хотят с нами породниться, они должны дать нам, мне, как князю Мартынову, в первую очередь, что-то большее, чем просто подложить дочку под одного из Мартыновых. Даже под такого, как ты.

— Вы же знаете, что это невозможно по самой природе вещей, — ответил я. — Из-за моего пустого резервуара ни одна женщина не захочет со мной уединяться… в этом смысле.

— Знаем, — кивнул отец, — но также мы знаем, что вы, держась за руки, уединились в комнате, которая как раз для этого и существует, и провели там какое-то время вдвоём. Поэтому предупреждаю. Возможно, она действует по указке князя Аматуни, который решил с нами породниться, зная, что на такого жениха, как ты, спроса среди влиятельных родов не будет.

«Что ж, на сегодня я получил достаточно пыток и унижений» — решил я.

— Ваше Сиятельство, — намеренно официально обратился я к деду, — разрешите откланяться?

Князь махнул рукой. Я обозначил поклон деду, затем отцу. С облегчением направился к вертолёту, посмотрел на время. Цифры на часах меня натурально огорошили: оказалось, что с момента нашего прилёта не прошло и двадцати минут. Мне же казалось, что только одна пытка продлилась часа полтора.

— Барин, барин, — ко мне со стороны княжеского дома подбежал, дожёвывая что-то, Тарас и принялся меня оттряхивать от земли и травы, которые успели налипнуть на мою одежду, пока меня пытал неприметный господин. — Что же это такое?

— Да так, Тарас, не важно, — я махнул рукой.

Вертолёт доставил нас обратно к нашей машине. Тарас сел за руль, и мы отправились домой. У самого здания я увидел припаркованный автомобиль, показавшийся мне знакомым. Мы с Тарасом уже направлялись к двери в нашу квартиру, на первый этаж которой можно было зайти прямо с улицы, когда из припаркованной машины вышел водитель и обратился ко мне:

— Добрый вечер, Матвей Михайлович Мартынов?

— Добрый вечер, — кивнул я.

Водитель протянул руку со сложенным конвертиком. Тарас взял его и передал мне. Водитель вернулся в машину. Вот содержание конвертика: