Мартовские дни 1917 года - [33]
Ничего подобнаго не могло бы быть, если бы безотвѣтственные закулисные переговоры, неясные, неопредѣленные, противорѣчивые, принимавшіе внѣшне форму какого-то coup d'état, были замѣнены с самаго начала опредѣленной договоренностью по основному, поставленному революціей вопросу. Можно ли было в дѣйствительности сознательной волей тогдашніх политиков соединить двѣ припципіально непримиримыя позиціи? Как-будто бы приходится признать, что принципіальная непримиримость в тѣ дни вовсе не означала тактическаго ригоріpзма, но дѣятели Совѣта оказались формально не связанными с тѣми переговорами, которые в заключительной стадіи привели к реальному отреченію царствовавшаго монарха. Мы должны выяснить теперь, что повліяло на измѣненіе психологіи "верховников" лѣваго сектора, ибо от молчаливаго признанія думской тактики до рѣшенія арестовать носителя верховной власти послѣ благополучнаго завершенія компромисснаго плана — дистанція огромнаго размѣра.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ.
ВТОРОЕ МАРТА
I. «Приказ № 1».
2 марта "стихія" начала входить в русло, и в Петербургѣ наступило замѣтное успокоеніе. "В городѣ совершенно тихо, вездѣ флаги. Стрѣльбы уже нѣт. Поражает громадное количество людей" — вспоминает Ломоносов, смогшій прервать свою напряженную работу в мин. пут. сообщенія для очереднаго визита к зубному врачу. На улицах "мирно" уничтожают царскія эмблемы (двухглавых орлов), а "дворники подметают", — записывает Гиппіус. "Дисциплина возстанавливается понемногу в войсках. Порядок царит в городѣ", вносит того же числа в свой дневник французскій посол. На улицах, если не исчезают индивидуумы, вооруженные с головы до нот — саблей, винтовкой, револьвером, ручными бомбами, с перекинутой через плечо пулеметной лентой, то эта "модная" форма одежды стоит уже на грани превращенія в сюжет для революціонной каррикатуры, как и гарцующіе на улицах всадники на дрессированных лошадях, реквизированных в циркѣ Чинизелли .
В этом успокоеніи, несомнѣнно, значительную роль сыграла иниціатива совѣтских кругов. Отсюда был дан толчек организаціи на мѣстах столичнаго населенія и гражданской милиціи, — "милиціи младенцев", как назвал ее один из ея руководителей, так как наряду со студенческой и рабочей молодежью записывались и скауты 10-15 лѣт. Сдѣлавшись 28-го неожиданно для себя комиссаром Петербургской стороны, по предложенію членов Исп. Ком. Совѣта, один из редакторов "Русскаго Богатства", Пѣшехонов. счел "необходимым зайти в Исп. Ком. Гос. Думы, чтобы получить от него полномочія". Писателю пришлось бесѣдовать с Милюковым, и он вынес впечатлѣніе, что в думском Комитетѣ вопрос об организаціи власти на мѣстах даже не поднимался "Для меня все яснѣе становилось, что Совѣт Р. Д. рѣшительно опережает думскій комитет", — таково тогдашнее заключеніе мемуариста: уж в 4 часа в ночь на 28-ое Исп. Ком. приступил к организаціи районных комитетов. При наличности Думскаго Комитета в Петербургѣ не могло создаться центральнаго объединенія на подобіе тѣх комитетов общественных организацій, в состав которых входили совѣтскіе представители, как одна из составных частей, и в руки которых в других городах фактически перешла власть в первые дни революціи. Так с перваго дня на столичной периферіи создалось своего рода двоевластіе, перешедшее очень скоро к полной административной, почти анекдотической неразберихѣ, когда всякаго рода самочинные "гражданскіе" и иные районные комитеты с их комендантами и комиссарами проявляли "сепаратистскія" вольности. Но в первые дни "комиссаріат" на Петербургской сторонѣ, созданный в цѣлях "водворить здѣсь свободу и установить народную власть", как видно из ярких воспоминаній его руководителя, имѣл огромное сдерживающее и организующее начало, ибо "праздничное, даже ликующее настроеніе" в массѣ при пароксизмѣ "сомнѣнія, тревоги и страха" само по себѣ вовсе не гарантировало ещё эксцесов. Не стоит говорить о возможных послѣдствіях той "неслыханной" свободы, которая водворилась для "преступнаго міра" с открытіем тюремных дверей[78].
Вопреки распространенному представленію в тѣ дни для столичной солдатской массы имѣл умиротворяющее значеніе и пресловутый "приказ № 1". "Утром 2 марта (т. е. в то самое утро, когда на улицах и в казармах стал извѣстен "Приказ № 1" и создалась в изображеніи Шульгина и его единомышленников сгущенная атмосфера "убійств") офицеры свободно могли появляться на улицах" — свидѣтельствует на основаніи непосредственнаго наблюденія Набоков, подчеркивавшій в воспоминаніях, что выходить с утра 28-го на улицу в офицерской формѣ стало опасно. Но в первые два-три дня эта опасность все же была относительна — не смерть витала, конечно, над тѣм, кто носил офицерскую форму, а ему грозило насильственное разоруженіе со стороны возбужденной толпы. Что может быть нагляднѣе показаній командира 82 пѣх. Дагестанскаго полка, барона Радека, офиціально доносившаго 1 марта нач. Штаба верх. главноком. Алексѣеву о перипетіях, им пережитых 28 фев. в Петербургѣ, когда он возвращался из отпуска. Толпа хотѣла разоружить его на Балтійском вокзалѣ, но оставила, как только узнала, что он ѣдет на фронт. Барон с Балтійскаго вокзала пошел пѣшком на Царскосельскій и в донесеніи сообщал, что "по дорогѣ... солдаты честь отдавали, хотя не всѣ. а чернь угрожала и старалась напугать, стрѣляя через голову на воздух". Командир Дагестанскаго полка был офицером, враждебно относившимся к революціи, и держал себя, пожалуй, в толпѣ даже вызывающе. На вокзалѣ, — писал он в рапортѣ, — "на предложеніе ѣхать в Гос. Думу, гдѣ засѣдал какой-то комитет, узурпировавшій власть и называвшій себя Временным Правительством, я, конечно, отказался".
Вниманию читающей публики предлагается замечательный 7-томник. Замечателен он тем, что будучи изданный товариществом Сытина к 100-летней годовщине войны 12-го года, обобщил знания отечественной исторической науки о самой драматичной из всех войн, которые Российская империя вела до сих пор. Замечателен тем, что над созданием его трудилась целая когорта известных и авторитетных историков: А. К. Дживелегов, Н. П. Михневич, В. И. Пичета, К. А. Военский и др.Том второй.
Согласно официальной версии, император Александр I умер во время путешествия по России от стремительно развивавшейся болезни. Однако если попытаться внимательно рассмотреть события в жизни императора и его взаимоотношения со своими приближенными, то картина складывается совершенно иная. В своей работе известный историк С. П. Мельгунов пытается ближе подойти к разгадке царской трагедии путем детального описания лиц Александровской эпохи — тех, с которыми он замышлял либеральные реформы, и тех, кто оказался его соратниками в период переоценки его взглядов.
В настоящее время (2000-ый год) за давностью лет рассекреченные немецкие архивы полностью подтверждают утверждения С. П. Мельгунова, сделанные им ещё в 20-ые года - финансирование Ленина немецким генеральным штабом.О чём предлагаемый читателю его труд.
Вниманию читающей публики предлагается замечательный 7-томник. Замечателен он тем, что будучи изданный товариществом Сытина к 100-летней годовщине войны 12-го года, обобщил знания отечественной исторической науки о самой драматичной из всех войн, которые Российская империя вела до сих пор. Замечателен тем, что над созданием его трудилась целая когорта известных и авторитетных историков: А. К. Дживелегов, Н. П. Михневич, В. И. Пичета, К. А. Военский и др.Том третий.
С.П. Мельгунов – самый крупный историк русского зарубежья, а может быть, и всей отечественной науки XX века по этим вопросам. До революции он являлся признанным авторитетом по истории русской церкви, прежде всего старообрядчества, сектантства. Под его редакцией вышли многотомные коллективные труды, составляющие гордость русской историографии: "Великая реформа 19 февраля 1861 г." (7 т.), "Отечественная война и русское общество" (6 т.), "Масонство в его прошлом и настоящем" (З т.). В 1913 году совместно с В.И.Семевским Мельгунов организовал крупнейший русский исторический журнал "Голос минувшего" и редактировал его на протяжении 10 лет (вышло 65 томов)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Почти два тысячелетия просуществовал город Херсонес, оставив в память о себе развалины оборонительных стен и башен, жилых домов, храмов, усадеб, огромное количество всевозможных памятников. Особенно много находок, в том числе уникальных произведений искусства, дали раскопки так называемой башни Зенона — твердыни античного Херсонеса. Книга эта — о башне Зенона и других оборонительных сооружениях херсонесцев, об истории города-государства, о памятниках древней культуры, найденных археологами.
Гасконе Бамбер. Краткая история династий Китая. / Пер. с англ, под ред. Кия Е. А. — СПб.: Евразия, 2009. — 336 с. Протяженная граница, давние торговые, экономические, политические и культурные связи способствовали тому, что интерес к Китаю со стороны России всегда был высоким. Предлагаемая вниманию читателя книга в доступной и популярной форме рассказывает об основных династиях Китая времен империй. Не углубляясь в детали и тонкости автор повествует о возникновении китайской цивилизации, об основных исторических событиях, приводивших к взлету и падению китайских империй, об участвовавших в этих событиях людях - политических деятелях или простых жителях Поднебесной, о некоторых выдающихся произведениях искусства и литературы. Первая публикация в Великобритании — Jonathan Саре; первая публикация издания в Великобритании этого дополненного издания—Robinson, an imprint of Constable & Robinson Ltd.
Книга посвящена более чем столетней (1750–1870-е) истории региона в центре Индии в период радикальных перемен – от первых контактов европейцев с Нагпурским княжеством до включения его в состав Британской империи. Процесс политико-экономического укрепления пришельцев и внедрения чужеземной культуры рассматривается через категорию материальности. В фокусе исследования хлопок – один из главных сельскохозяйственных продуктов этого района и одновременно важный колониальный товар эпохи промышленной революции.
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.