Марсианское диво - [46]

– У меня вопрос, – сказала Флоренс. – Если колоннада с двух сторон обнесена стенами, как же эти жрецы-конгрессмены сюда попадали? Я так понимаю, тут должен быть какой-то боково й вход.

– Совсем необязательно, – возразил Алекс. – Заходили внутрь Сфинкса в каком-то другом месте, потом выходили или выезжали в этот туннель – и вперед, до самого Купола. А там то же самое – вход в туннеле, а выход из Купола в другом месте.

Однако довольно скоро подтвердилось именно предположение Флоренс. Фонари осветили высокие – чуть ли не в половину высоты стен – двустворчатые ворота, сделанные из какого-то похожего на бронзу сплава. Обе створки ворот были снабжены массивными дугообразными ручками.

– Один – ноль, Фло, – констатировал Алекс Батлер.

– Вспотеешь, пока откроешь, – заметила Флоренс. – Видать, привратники тут были здоровенные.

Батлер, присев, изучил нижний край ворот, потом поднялся, еще раз внимательно осмотрел их и пояснил:

– Внизу на воротах колесики. Створки открываются наружу и там, снаружи, должны быть направляющие, как у наших контейнеров. Поэтому особой силы здесь не требовалось. При хорошей смазке с открыванием-закрыванием никаких проблем. – Он подошел к воротам вплотную, взялся за ручку. – А ростом эти древние парни были не ниже нас, пожалуй, – видишь, ручка на уровне пояса.

– Интересно, как они выглядели? – задумчиво сказала Флоренс. – Красавцы или не очень?

– Судя по лику Сфинкса, похожи на нас. Что вполне естественно – законы эволюции писаны Господом не для одной только нашей планеты. Может быть, там, внутри Сфинкса, есть какие-нибудь скульптуры.

Запечатлев ворота на видео, они прошли еще немного вперед, и пол начал постепенно понижаться. Нетрудно было сделать вывод о том, что вход внутрь Сфинкса столетия назад находился под марсианской поверхностью.

– Великолепно! – удовлетворенно сказал ареолог. – Нам крупно повезло. Мы с тобой могли бы десять лет бродить вокруг Сфинкса, а вход так и не найти.

– Вряд ли здесь только один вход, – усомнилась Флоренс. – Любая приличная постройка должна иметь кроме парадного еще и черный ход. Мало ли как обстоятельства могут сложиться.

– Вполне вероятно, – согласился ареолог. – Возможно, тут не один черный ход, а несколько, только они ведь, скорее всего, потайные, их не найдешь, не заметишь. Снаружи кажется – монолит, да еще пылью и песком засыпан, а открывается изнутри каким-нибудь скрытым рычагом. Нет, нам, ей-богу, очень крупно повезло.

– А тебе это все-таки странным не кажется?

– Что именно? Наше крупное везение?

– Да. Какое-то совершенно фантастическое везение. При первой же вылазке.

– Но ты же сама не так давно говорила, что коль мы провалились в эту дырку, значит, так и должно было случиться. По твоей же собственной теории.

– Я и сейчас готова повторить то же самое. И теория эта не моя. Тут дело в другом: к добру это для нас или нет?

Батлер остановился и в некотором замешательстве повернулся к Флоренс. Впереди и позади них тянулся закованный в камень переход, где на протяжении долгих-долгих веков царили темнота и тишина.

– Что ты имеешь в виду, Фло? Утром ты выходишь из дома, садишься в свое авто и едешь на работу. К добру твой путь или нет?

– Я не о том…

– По-моему, наша беседа скатывается в отвлеченное философствование, и тут можно разглагольствовать до бесконечности. Хотя, по большому счету, все наши пути, на мой взгляд, ведут куда угодно, но только не в сторону добра. Потому что сумма добра в нашем мире отнюдь не возрастает.

– А что есть добро? – тоном Пилата вопросила Флоренс. – Да, пожалуй, ты прав насчет того, что я куда-то не туда полезла. – Она немного помолчала, а потом все-таки призналась: – Просто на душе у меня как-то… сидит внутри какая-то заноза… Сны эти странные… Все время чувствую, что все вокруг – чужое… И словно кто-то смотрит на тебя, следит, подглядывает…

– Это бывает, – сказал Алекс Батлер. Как-то слишком поспешно сказал. – Не Земля все-таки, не родные железобетонные джунгли, а иной мир.

У него тоже было какое-то неприятное ощущение… Ощущение чьего-то постороннего присутствия. Но не внешнего, а внутреннего. Словно некий наблюдатель затаился в его собственной голове.

– Эй, отшельники, вы там не заблудились? – раздался из рации голос Свена Торнссона. – Почему на связь не выходите, как договорились? Уже не сорок минут, а все сорок пять прошло!

– Ох, виноват, – сказал ареолог. – Пустились мы тут во всякие отвлеченные рассуждения. Как там у вас дела? Дырку сделал?

– Сделал. С золотом все в порядке. Я уже в лагере, в котловане. Лео разошелся не на шутку – еле успеваю ящики отгонять.

– Продолжайте в том же духе. А мы по-прежнему идем к Сфинксу. Никаких препятствий пока нет. И «стражей пирамид» тоже. Нашли ворота, ведущие из перехода на равнину. Древний аварийный выход.

– Ого! Вы явно переплюнете Колдевея.

– Стараемся, Свен, стараемся.

– А если вы прямиком притопаете к открытой калитке, ведущей внутрь Сфинкса? – задал каверзный вопрос Торнссон. – Как насчет согласования дальнейших действий с командиром?

– Во-первых, никакой калитки, тем более открытой, пока не наблюдается, – ответил Батлер. – Во-вторых, общаться с командиром сейчас, сам знаешь, трудновато. А в-третьих, вот найдем калитку – если найдем, – тогда и будем думать. Я руководитель, мне и решение принимать. Давай, Свен, иди работай, только в работе счастлив человек.