Марсианин: Цандер. Опыт биографии - [38]

И до Цандера, и одновременно с ним над конструкцией космического корабля задумывались многие светлые умы. Начиная с очень условного проекта Николая Кибальчича, в котором он изложил свою идею порохового «воздухоплавательного прибора» (не называя его, правда, кораблем космическим), многие пионеры ракетной техники пытались перейти от чисто умозрительных набросков и фантастических проектов, подобных пушке Жюля Верна, к разработкам уже научно-техническим, вполне серьезным. Размышляя о конструкции подобного аппарата, они чаще всего сосредоточивали свое внимание на какой-нибудь одной детали или узле конструкции и здесь додумывались подчас до решений, в высшей степени оригинальных, опережающих на многие годы свое время.

Но, отдавая должное их работе, надо сказать, что Цандер был первым, кто всю проблему целиком перевел из сферы мечтаний и размышлений в сферу конкретных разработок. Это было самое настоящее инженерное проектирование. Он рассчитывал свой космический самолет так, как другие инженеры рассчитывали станки, паровозы, корабли. Он конструировал.

Циолковский был школьным учителем, в его трудах не так часто встречаются дифференциальные и интегральные уравнения, не говоря уже о вещах более сложных. Таких дисциплин, как сопромат, например, вовсе не знал. Гениальный мыслитель, он не был ни инженером, ни конструктором. Современник Цандера, выдающийся пионер космонавтики Юрий Кондратюк, считал довольно много, но и у него инженерных, конструкторских расчетов нет. В предисловии к первому изданию своей работы «Завоевание межпланетных пространств» он писал: «Автор надеется, что ему удалось представить задачу завоевания Солнечной системы не в виде теоретических основ, развитие которых и практическое применение подлежит науке и технике будущего, а в виде проекта хотя и не детализированного, но уже с конкретными цифрами, осуществление которого вполне возможно и в настоящее время для нашей современной техники после серии экспериментов, не представляющих каких-либо особых затруднений».

С Цандером Кондратюка роднил удивительный технический оптимизм. Ведь Фридрих Артурович тоже считал, что «при существующей технике перелеты (на другие планеты. — Я. Г.) станут возможными, по всей вероятности, в течение ближайших лет». Здесь они оба ошибались. В то же время Циолковский, который смутно представлял себе решения конкретных инженерных задач, интуицией великого провидца чувствовал, что «работающих ожидают большие разочарования, так как благоприятное решение вопроса гораздо труднее, чем думают самые проницательные умы… Потребуются новые и новые кадры свежих и самоотверженных сил… Представление о легкости его решения есть временное заблуждение»[32].

В своем оптимистическом признании Кондратюк представил ход своих трудов как раз наоборот: он закладывал именно теоретические основы, а вот конкретные проекты действительно принадлежали науке и технике будущего. Его цифры — это вычисление скоростей, ускорений и торможений масс, температур, траекторий. Не зная о работах Циолковского, он просто заново открыл многие откровения великого калужанина. По складу своего мышления Кондратюк был гораздо ближе к Циолковскому, чем к Цандеру. Кондратюк все-таки теоретик, а не практик, не конструктор.

И скорости, и температуры, и траектории Фридриха Артуровича тоже интересуют, он тоже ими занимается, но в его работах это задачи прикладные. И справедливо подчеркивает уже упоминавшийся Михаил Клавдиевич Тихонравов, что Цандер «был первым инженером в нашей стране, посвятившим себя всецело разрешению задач межпланетного полета и деятельности в области ракетной техники». Инженером!

Циолковский взял лист бумаги, ткнул перо в чернильный пузырек (он не признавал письменных приборов) и нарисовал каплевидную ракету. Закрутил, узлом перевязал трубопровод, треть всего объема щедро отдал под пилотную кабину. В другом рисунке нарисовал управляющие гироскопы — колеса диаметром чуть меньше диаметра самой ракеты. В третьем — космический шлюз — просто трубу с крышечкой. Какого диаметра нужны трубопроводы, сколько места можно отдать космонавту, какие требуются гироскопы, как герметизировать выходной шлюз — это его не интересовало. Девиз Циолковскогр: «Надо идти навстречу, так сказать, „космической философии“!» Программа Цандера: «Область конструкции ракет еще мало разработана. Была бы желательна дальнейшая энергичная работа в данном деле, которая даст нам возможность утвердиться в межпланетном пространстве, вращаясь вокруг Земли… и завоевывая, дальше улетая, новую свободу, новые возможности, новые земные шары». Циолковский был убежден, что сам он в космос не полетит. Цандер хотел улететь на Марс во что бы то ни стало!

Если бы Фридрих Артурович, подобно Константину Эдуардовичу, довольствовался просто рисунком каплевидной ракеты, он не был бы Цандером. Процесс конструирования космического корабля в общей сложности занял у него многие годы. Впрочем, можно сказать, занял всю его жизнь, потому что все его труды в области ракетной техники и космонавтики так или иначе связаны с этим кораблем.