Маршал Конев - [7]

Забыть те дни командующий, естественно, не мог. К тому же на Калининском фронте он впервые применил глубокий охват войск противника с выходом ему во фланг и тыл. Там впервые своими глазами увидел, как панически боятся гитлеровцы окружения. Широко применяя эту форму боевых действий против советских войск, сами они как огня страшились ударов с флангов и тыла и, едва почувствовав угрозу западни, начинали лихорадочно искать пути к спасению.

Словом, освобождение Калинина — важный этап его полководческого становления. Конечно, и потом бывали неудачи, приходилось и отходить под ударами превосходящих сил противника, сосредоточенных на каком-то одном направлении: в этом уже не было ничего фатального, неизбежного…

После корсунь-шевченковской победы Иван Степанович успел провести Уманско-Ботошанскую операцию, в ходе которой войска 2-го Украинского фронта полностью разгромили 8-ю и частично 1-ю танковую армии противника, рассекли фронт группы «Юг», вышли к Кишинёву, освободили значительную территорию Правобережной Украины и Молдавии. На большее уже не хватало сил. Предстояло подтянуть тылы, пополнить армии людьми и снаряжением, перегруппироваться для нового удара по врагу. Но делать всё это будет уже кто-то другой. А ему, Коневу, надо хорошенько познакомиться с новыми людьми, с новой обстановкой и с новым противником. Манштейна он хорошо знал и мог в какой-то мере предвидеть его манёвры. Но Манштейна уже нет: за неудачи на фронте Гитлер отстранил его от командования группой армий «Юг» и перевёл в резерв. Группой армий «Северная Украина», противостоящей войскам 1-го Украинского фронта, теперь командует генерал Гарпе. Что это за личность, предстояло узнать. Познание особенностей оперативно-стратегического мышления сопротивного командующего, его сильных и слабых сторон Конев считал непременным условием, обеспечивавшим победу. Но изучить человека других убеждений и взглядов на военное искусство не так-то просто. Подумав об этом, Конев усмехнулся. Что же, в этом и состоит задача командующего, смысл его руководства войсками, предопределяющего победу над опытным противником. И он готов к новым сражениям.

— Посмотрим, кто кого, — сказал он вслух. Водитель обернулся и спросил:

— Что, товарищ маршал?

Конев, не привыкший ещё к своему новому высокому званию, махнул рукой:

— Не отвлекайся. Это я так. Мысли кое-какие одолевают. Давай быстрее.

— А-а, — протянул водитель и решительно нажал на газ.

…Командный пункт маршала Жукова был сработан надёжно и добротно. В его комплекс входил блиндаж командующего, помещение Военного совета, отсеки оперативной группы. Ступеньки круто вели вниз. Маленький коридор выводил в просторную комнату, где размещались телефонные аппараты и радиостанция. Неподалёку стоял стол с оперативными картами. Вдоль стен — подставки для вспомогательных карт и схем.

В этой же комнате Конева встретил командующий фронтом Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. Он познакомил его с обстановкой, с задачами фронта, с руководящими кадрами, кратко подвёл итоги только что закончившейся весенней наступательной операции, пожелал успеха в предстоящем наступлении и на второй день уехал в Ставку Верховного Главнокомандования, где его, как заместителя Главковерха, ждали срочные дела.

Приятно, что начальником штаба нового фронта был генерал В. Д. Соколовский, с которым Конев некоторое время вместе учился и воевал на Западном фронте в 1941–1942 годах: они хорошо знали друг друга.

Соколовский близок ему и тем, что, будучи сыном бедного белорусского крестьянина, лишь благодаря способностям и упорству сумел ещё при царе выбиться в люди — окончил учительскую семинарию. Потом стал учить неграмотных селян, но уже не в церковноприходской школе, а в рядах рабоче-крестьянской Красной Армии, в которую пошёл не по принуждению, а по велению сердца. Находясь в рядах молодой Красной Армии, Соколовский с присущей ему настойчивостью овладевал военными знаниями. Он отважно воевал на фронтах Гражданской войны и чёткостью и аккуратностью в ведении рабочих карт проявил особый интерес к штабной работе большого масштаба. Это Соколовский не раз доказывал своим аналитическим талантом, занимая ряд ответственных штабных должностей.

После успешного окончания Военной академии РККА и Высших академических курсов Василий Данилович получил пост начальника штаба сначала Уральского, а затем столичного военного округа. С февраля 1941 года — он заместитель начальника Генерального штаба, то есть стал работать непосредственно под руководством генерала армии Г. К. Жукова. На этом высоком посту и застала его война. Вскоре Василий Данилович становится начальником штаба Западного фронта, являясь правой рукой и опорой сначала Жукова, потом и его, Конева. С февраля 1943 года Ставка доверяет Соколовскому пост командующего Западным фронтом, а теперь вот он снова на штабной работе на одном из самых больших и важных фронтов — 1-м Украинском, где и застал его Конев.

Пока Иван Степанович беседовал с Соколовским о делах фронта, адъютант маршала подполковник Соломахин Александр Иванович, обойдя помещения командного пункта, нашёл подходящую комнату для маршала. Он знал требования и вкус Конева. Главное — рабочая обстановка: стол, кровать, телефон, и ничего лишнего. Чтобы нашлось место, где развернуть карту, и было приличное освещение. Такое помещение подыскали и соответствующим образом оборудовали за то время, пока командующий беседовал с начальником штаба фронта Соколовским.