Маршал Конев - [5]

Командующий даже рад, что оторвался от невесёлых мыслей. Пора было всерьёз подумать о делах. Но прошлое, один раз потревоженное, никак не хотело отпускать. К каким только перипетиям, происшедшим в жизни, не возвращала память на длинном пути от штаба одного фронта к другому — 1-му Украинскому.

…Да, нельзя сказать, что война явилась для него неожиданностью. Опытный военный, он знал, что рано или поздно гроза разразится, готовился к ней и готовил вверенные ему войска. И всё же ощущение внезапности, невероятности происшедшего долго не проходило. То ли сказалось общее благодушие, вызванное заключённым в 1939 году с Германией договором о ненападении и дружбе, то ли опубликованное в самый канун войны заявление ТАСС о том, что «Германия, как и Советский Союз, скрупулёзно выполняет взятые на себя обязательства»; к тому времени Германия не раз нагло нарушала договор…

Машина круто повернула направо, и Конев прижался к водителю, уравновешивая наклон. Тряска, воронки от снарядов на обочине дороги напоминали о недавно прошедших боях за овладение этой важной коммуникацией, постепенно настраивали на будущие фронтовые заботы.

Ему не привыкать менять место службы. В таких делах он по-солдатски исполнителен, точен. За долгие годы приходилось и «комиссарить», и полком командовать, затем дивизией, корпусом, армией, а перед самой войной некоторое время — войсками Кавказского военного округа. Да и в ходе войны сменил не один фронт. Сначала — Западный. После его катастрофы и ареста генерала армии Д. Павлова[2] фронтом командовал маршал С. Тимошенко, потом с сентября сорок первого он. Набравший силы враг рвался к Москве… Но как бы ни было трудно, мы выстояли. Потом были Калининский, снова Западный, за ним Северо-Западный, Степной. И вот только что распрощался со 2-м Украинским. Из всех пяти фронтов, которыми довелось командовать, наиболее трудными были, конечно, Западный и Калининский. Западный потому, что первый его командующий Павлов, по официальной версии, потерял управление войсками, не организовал должного сопротивления численно превосходящим силам фашистов, которые уже 28 июня заняли Минск. В результате в полосе Западного фронта образовалась зияющая дыра: немецкая танковая группировка за шесть дней продвинулась от границы на глубину до четырёхсотпятидесяти-шестисот километров и вышла к Днепру и Западной Двине, создав угрозу Москве с запада. Заменивший Павлова маршал Тимошенко не смог исправить положения, и 11 сентября командующим фронтом Ставка назначила Конева. Обессиленные предыдущими боями войска фронта, отступая, продолжали самоотверженно сдерживать танковые дивизии противника, сочетая оборону с контрударами и частными наступательными операциями. Однако положение оставалось крайне тяжёлым: к тому же под Вязьмой три армии — 19, 16 и 20-я попали в окружение, враг создавал смертельную угрозу непосредственно Москве. После захвата Минска, 8 июля, начальник генштаба сухопутных сил Германии Ф. Гальдер отметил в своём дневнике: «Непоколебимо решение фюрера сровнять Москву и Ленинград с землёй…»

На Западный фронт в срочном порядке Сталин направил специальную комиссию, которая после изучения положения дел на месте направила в Ставку подробную записку:

«10 октября 1941 г.

из Можайска

Москва, тов. СТАЛИНУ

1. Задача усиления прикрытия Москвы по Можайскому направлению осуществляется в первую очередь переброской пяти дивизий из 22 и 29 армий в район Можайска в сроки, утверждённые директивой Ставки. Приказ фронта о переброске этих дивизий отдан. Для контроля и содействия выполнению этого приказа в каждую из этих дивизий утром 10 октября отправлено по одному офицеру связи Генштаба из числа прибывших вместе с нами. Необходимо, чтобы Хрулев и Каганович проследили за своевременным обеспечением этих перевозок.

2. Командование фронта командировало сегодня ночью на самолётах У-2 своих командиров в 19, 16 и 20 армии и в группу Болдина, чтобы обеспечить скорейший вывод этих армий из окружения. При этом ударной задачей поставлено вывести в течение 10 октября три дивизии в район восточнее Гжатска во фронтовой резерв. Примем меры проследить за выполнением этого приказа.

3. Считаем совершенно неудовлетворительным положение с разведкой подступов к Можайску, поскольку до настоящего момента у фронта не было организовано систематической разведки в районе Юхнов — Гжатск — Можайск, что может привести к неожиданному появлению противника на линии между Гжатском — Можайск[ом]. Теперь фронт принимает Меры к организации такой систематической разведки, а мы постараемся помочь этому делу.

МОЛОТОВ

ВОРОШИЛОВ

КОНЕВ

БУЛГАНИН

ВАСИЛЕВСКИЙ»

Сталин незамедлительно принял срочные меры. В тот же день решением Ставки войска Западного и Резервного фронтов были объединены в единый Западный фронт, командующим которого стал генерал армии Г. К. Жуков, а он, Конев, — его заместителем. В это время началось срочное сооружение Московской зоны обороны, призванной укрепить ближние подступы к столице. Несмотря на то что находящиеся в окружении армии вели активные действия и таким образом приковали к себе большие силы противника, предназначенные для захвата Москвы, положение продолжало накаляться. 14 октября вражеские войска ворвались в город Калинин (Тверь)…