Марш жизни. Как спасали долгиновских евреев - [86]

Праведники          ГАРАНИНЫ Анна и Петр, их сын Федор

                         КУРЬЯНОВИЧ Юлиан

Спасенные             семья Хевлиных

Место                   спасения Слобода, Вилейский р-н, Минская обл.

Год присуждения звания   2005

Семья Хевлиных из местечка Долгиново, как и все их многочисленные родственники и знакомые, летом 1941 года находилась в гетто. Друг отца, белорус Юлиан Курьянович, который в деревне Замошье был старостой, пытался помочь им – приносил пищу и обсуждал с отцом пути спасения большой семьи.

Накануне очередной акции уничтожения людей в гетто он договорился с семьей Гараниных, знакомых Хевлиных, о том, что они спрячут евреев. Гаранины жили в соседней Слободе. В это время на краю деревни фашисты сожгли около 1200 долгиновских евреев. 12 человек пришли в дом Петра, Анны и их сына Федора, надеясь на спасение.

Разместили их хозяева в бане. Ночью, когда было холодно, детей брали в дом, а остальные оставались в сарае, где было сено. По утрам Анна приносила еду, как будто для коров и свиней. Федя ходил в лес вроде бы по дрова, а на самом деле в поисках партизан. Кроме того, он следил, чтобы успеть предупредить прятавшихся о появлении полицаев или немцев.

Но многие знали, что Гаранины скрывают евреев, и один из полицейских предупредил Федора, что знает об этом. Тогда Юлиан Курьянович и Петр Гаранин решили разместить Хевлиных в лесу. Построили там землянку, дали продукты и отвезли в лес. Они постоянно приходили к Хевлиным и приносили продукты, помогали.

Так продолжалось несколько месяцев, а в августе 1942 года семья встретилась с другими еврейскими семьями, убежавшими из различных гетто Вилейщины. Их собрали вместе и под руководством партизана Николая Киселева повели через линию фронта[246].

Краткое описание истории спасения семьи Хевлиных дополняют воспоминания дочери и внучки Праведников Таисии Шабан (Гараниной), которые она послала в Яд Вашем.

Из воспоминаний Таисии Шабан (Гараниной)

Я, Шабан Таиса Федоровна (до замужества Гаранина), подтверждаю, что мои бабушка – Гаранина Анна Петровна (1907–1993), мой дедушка – Гаранин Петр Гаврилович (1900–1951) и мой папа – Гаранин Федор Петрович (1924–1990) в годы нацистской оккупации оказывали помощь евреям из д. Долгиново.

К сожалению, мои родные уже умерли, так что подробную картину событий я вам описать не могу, но кое-что помню из рассказов бабушки и папы.

Однажды, ребенком, я нашла тайник моих родителей, где они прятали ценные бумаги, и среди них меня заинтересовали письма из Америки от Баси и Лейбы Хевлиных. Последнее письмо было датировано 1951 годом.

Конечно, я с этими письмами побежала к бабушке (она всегда жила с нами): “Как так, вы не говорили, что у нас есть родственники в Америке”.

Бабушка рассказала, что семья Хевлиных нам совсем не родственники, а люди, которые прятались у нас некоторое время во время войны.

Бабушка знала семью Хевлиных до войны. Лейба был заготовителем и очень часто был у нас в д. Слобода. Это был очень уважаемый человек, а мои бабушка и дедушка были неграмотные крестьяне (бабушка вела хозяйство, а дедушка до войны заготовлял шпалы в лесу под Крайском). Когда мои родные бывали в д. Долгиново на рынке, то часто заходили в краму (лавку, магазин. – И. Г.) к Басе, жене Лейбы.

Бабушка росла сиротой, так что доброта, сострадание к людям было главной чертой ее характера.

Когда началась война, все знали, какие погромы устраивали фашисты, как убивали, сжигали евреев. В Долгинове они организовали гетто, в котором собрали всех евреев. Кормили их плохо, и мои родные старались помочь семье Хевлиных. Бабушка часто приводила дочь Хевлиных Шифру к себе в Слободу. Как папа говорил, Шифра была девушкой-красавицей (совсем не похожей на еврейку).

Где-то весной 1942 года после очередного погрома, который устроили фашисты, бабушка с дедушкой приютили у себя семью Хевлиных и их родственников. Всего было человек 12, среди которых были дети Баси и Лейбы. Они жили в сарае, а ночью, чтобы согреть бедных детей, бабушка забирала их в дом – на печь. Конечно, сами уснуть не могли, прислушивались к каждому шороху, боялись, чтобы немцы не зашли в дом.

Не хватало еды и приходилось менять свои вещи на хлеб, сало.

В то время мой папа, сын бабушки – Федя был уже вполне взрослый парень, допризывник. Общаясь со сверстниками (ходил на вечеринки, где собиралась вся молодежь), он знал все свежие новости. Однажды, в конце лета, после какой-то драки один из парней стал угрожать слободским парням, что расскажет полицаям, что в деревне прячутся евреи.

Люди знали, что если он расскажет, погибнут и евреи, и те, кто их прячет. Папа побежал домой и рассказал родителям об этом.

Наспех собрав кое-какие продукты, дедушка в ту же ночь отвел евреев в болото подальше от деревни. Это был август, так что ночи не были такими холодными, и родные не переживали, что они замерзнут в лесу. Несколько раз бабушка посылала Федю в лес как бы за грибами, но на самом деле он носил еду Хевлиным. А потом они ушли с партизанами, и до конца войны бабушка о них ничего не слышала.

Когда Хевлины уехали в Америку, они присылали письма бабушке с дедушкой, но мои родные боялись преследования со стороны нашего государства и прекратили переписку в 50-х годах.