Марш жизни. Как спасали долгиновских евреев - [25]

Лес не был мне чужим, я знал его в прошлые, добрые времена и был проводником Фейгельману, и мы пошли лесными стежками[59].

Об уничтожении евреев в Илье имеется и свидетельство крестьянина Ивана Коляды[60].

Воспоминания Ивана Коляды из деревни Любовщина Вилейского района

В деревне Илья постоянно убивали евреев. Я помню, что их убивали возле ямы. Там же расстреливали и отдельных людей. Однажды я проходил мимо и увидел, что там были тела убитых дочери и отца – евреев. Я с Лилей, так звали дочь, учился вместе в польской гимназии, и мы часто обменивались книгами.

Рассказывали, что когда их расстреляли в первый раз, то Лиля была только ранена, ночью выбралась и ушла. Но ее выдали, полицаи снова привели к яме и расстреляли вновь.

Еще был знакомый – Янкель Рабунский. Я с ним был в польской армии, работали на аэродроме Скиделя. Потом я вернулся домой и думал, что Янкель погиб, но он оказался тоже дома. Он работал на кухне у солдат вермахта, и офицер хотел его отпустить, и даже привезли его домой, но потом все изменилось.

Евреям приказали собрать 100 пудов овса. Из Вилейки приехали немцы, евреи загрузили этот овес и поехали, но машина забуксовала, и евреям приказали откапывать ее. Евреи сделали это. Кауфман, староста еврейский был, и ему приказали, чтобы они все встали в ряд, и расстреливали. Янкель и на этот раз убежал, но лесник его задержал и привел к немцам. Они привязали его к машине и потащили. Так он погиб. Остальных евреев из гетто привели к яме и там расстреляли. Это было в марте 1942 года[61].

Николай Киселев. Политрук и подпольщик

Биография до ноября 1941-го

Из архивной справки

Николай Яковлевич Киселев родился в 1913 году в селе Богородское Благовещенского района Башкирской АССР. Русский, из крестьян-бедняков. Образование – высшее. В 1941 году окончил Ленинградский институт внешней торговли. Член ВКП(б) с 1940 года.

Пошел добровольцем на фронт в июне 1941 года в московское ополчение. Попал в окружение под Вязьмой осенью 1941 года. После ранения и контузии в октябре 1941 года был взят в плен.

Бежал во время отправки в концлагерь по дороге из Гомеля в Минск. Несколько дней блуждал по лесам и там встретил крестьян из местечка Илья Вилейского района, которые посоветовали ему остановиться в этом пункте. Стал работать в кузнице.

Из бывших солдат-окруженцев, живущих в местечке, и местных жителей создал подпольную организацию и руководил ею.

Старинное село Богородское-Сергеевка расположено к северу от Уфы. В начале XIX века дворянин, полковник Иван Сергеевич Сергеев приобрел здесь землю и заложил усадьбу. Рядом возникла деревня, куда в 1812–1816 годах привезли купленных в Пензенской, Симбирской, Нижегородской и Владимирской губерниях дворовых и крестьян. В августе 1816-го здесь уже проживали 439 человек[62]. Постепенно второе название села исчезло.

Прадед Николая Киселева – Никифор Иванович Киселев был отставным солдатом, и его сын, Степан, родившийся в 1873-м, был записан в метрической книге церкви села Богородское как “солдатский сын”[63].

Как только Степану исполнилось 18 лет, он взял в жены Екатерину Моисееву, старше его почти на 6 лет. По всей вероятности, брак был вызван в некоторой степени материальными причинами – возможно, невеста происходила из более зажиточной семьи. К тому же ранние браки в крестьянских семьях в то время были обычным явлением и объяснялись необходимостью иметь в хозяйстве еще одну пару рабочих рук.

В семье Степана, деда Николая, родилось трое детей. Старший сын Кузьма – 1892 г. р.; сын Яков (отец Николая) – 1894 г. р. и дочь Анна – 1899 г. р. Яков продолжил традицию своего отца и также рано женился. В январе 1913-го 18-летним он взял в жены 17-летнюю Евдокию Михайловну Князеву. 6 декабря того же года у них родился сын Николай[64].

В следующем, 1914 году началась Первая мировая война, изменившая и уклад жизни Киселевых.

Из данных Всероссийской сельскохозяйственной переписи 1917 года известно, что главой семьи Киселевых является бабушка Николая – Екатерина Яковлевна, ее муж – Степан Никифорович в переписи не упоминается. Видимо, к тому времени он уже умер или погиб. В состав семьи (без указания имен) включены оба ее сына – 24 и 22 лет, дочь – 17 лет, сноха – 23 лет и внук – 3 лет. В семейном хозяйстве в этот период находится 1 лошадь, 3 коровы и 7 овец. А в собственности семьи второго дедушки Николая, отца матери, Михаила Парфеновича Князева – кузница, 3 лошади, 4 коровы и 18 овец. Однако единственный ребенок в семье Киселевых, внук Екатерины Яковлевны Николай, с матерью живут в семье отца, а не матери, в которой достаток выше[65].

В автобиографии Николай Яковлевич пишет, что его отец погиб на фронте в 1914-м. Документы же свидетельствуют о том, что Яков Степанович в 1917 году еще не умер. Он находился на фронте, но был, как его жена и малолетний сын, вписан в подворную карточку дома своей матери.

Вероятно, Николай Яковлевич не видел необходимости указывать конкретную дату гибели отца: достаточно было обозначить, что он погиб во время Первой мировой.

Мать, рано овдовев, в 1922-м вышла замуж вторично. Отчимом Николая стал Павел Васильевич Баландин, также житель села Богородское. Однако Николай остался в доме бабушки.