Марокко - красная земля - [25]

Войдя в одни из ворот, можно "потерять голову" в лабиринте, в настоящих джунглях улиц и улочек Мара-кеша. Нужно много недель бродить по этим улочкам, чтобы научиться кое-как ориентироваться в городе.

Сейчас в Маракеше 200 тысяч жителей [21], а во времена саадийской династии менее обширный, чем сейчас, состоявший почти целиком из одноэтажных или двухэтажных построек, город насчитывал более полумиллиона жителей. Если не считать довольно редких фонарей и велосипедов (автомобилю не проехать по узким улочкам), Маракеш остался таким же, каким был во времена аль-Мансура, Абдаллаха Грозного или Сиди Мухаммеда.

Как и столетия назад, здесь есть живописные улицы, где живут и работают люди одной профессии: шорники, кузнецы, резчики, ювелиры, чеканщики, шнурочники… Продолжают существовать большие склады и маленькие лавочки, где продаются ковры, фески, бурнусы, посуда, старинное оружие. Во фруктово-овощном квартале голова кружится от запаха фруктов и различных местных лакомств.

Улицы напоминают мрачные туннели, потому что поперек улиц с балкона на балкон перекинуты ветви пальм и других деревьев, циновки, дающие тень. Проталкиваясь в неописуемой давке, люди перекликаются на разные голоса, животные кричат. Жизнь пульсирует, проявляясь в разнообразии звуков, красок, запахов, языков, диалектов, наречий.

В районе караван-сараев отдыхают измученные далеким путем верблюды, мулы, лошади и ослы. Хозяева их занимаются своими делами в городе. Чаще всего — на Джемаа аль-фна. А когда после продажи товара — зерна, фруктов, ковров, овощей или тканей — в их шукарах зазвенит серебро, они идут наслаждаться зрелищем чудес, которые творятся на этой же площади после захода солнца.

Таких чародеев, сказочников, певцов, фокусников, как в Маракеше, не найдешь больше нигде в мире. Но мы уже знакомы с этой площадью. Выйдем же за пределы города. Там нашим взорам предстанет роскошный пальмовый лес, насчитывающий более восьмидесяти тысяч стволов.

Арабы не верят, что столько пальм могло быть посажено, пусть даже по приказанию самого могущественного султана. Рассказывают, что в XVII в. город осаждала огромная армия врагов. Им нечего было есть и питались они только финиками. Враги ушли, а финиковые корточки, которые воины выплевывали прямо на землю, проросли. И сейчас вокруг города зеленеет лес — награда за мужество осажденных.

В этом огромном и красивом пальмовом лесу можно бродить часами. И размышлять.

Однако день уже кончился. Тьма быстро сгущается. Пора возвращаться. Из европейского района, из роскошного отеля "Мамуния", славящегося восточной пышностью и высокими ценами, доносятся звуки радио. Уйдем поскорее отсюда.

Европы с нас хватает и в Европе.

Здесь же пусть баюкает нас Африка шорохом пальмовых листьев, гортанной андалузской мелодией и высокими звуками пищалей.

Мекнес

Мекнес, третья столица Марокко, порожден необузданной гордыней Мауля Исмаила, его завистью, тщеславным стремлением к абсолютной власти и желанием поразить мир.

Все эти качества не относятся к разряду достоинств. Но трудно не признать энергию и упорство этого владыки, который, почти непрерывно ведя войны против внешних врагов и удерживая в узде с помощью созданной им армии постоянно бунтовавшую страну, сумел возвести гигантские архитектурные ансамбли, о которых свидетельствуют руины нынешнего Мекнеса.

Мауля Исмаил интересовался Европой. Христиан-невольников он заставлял рассказывать об их родных странах. Из их слов явствовало, что самым могущественным христианским монархом, жившим в неслыханной роскоши, был король Франции Людовик XIV, прозванный Королем-Солнцем.

Черный владыка признал французского монарха достойным союзником и направил к нему посла с соответствующими предложениями.

Посла принимали долго и пышно, ему были предложены разнообразнейшие развлечения, но вернулся он к себе без договора о союзе. Зато привез своему повелителю отчет о богатстве и блеске королевского двора, об ошеломляющих балах и приемах, о великолепии Версаля и о неописуемой красоте дочери короля принцессы Конти.

Черный султан воспылал любовью к красавице, которую он никогда не видел, и тут же принял решение: дочь христианского короля достойна быть восемь тысяч первой женой в его султанском гареме. Бедняга Абдаллах бен Аисса, бывший предводитель пиратов, снова отправился в Париж. На этот раз повелитель Марокко, не ставший союзником Короля-Солнца, изъявлял готовность стать его зятем. Предложение это вызвало немалое веселье при королевском дворе, а дворяне получили лишний повод для восхваления красоты, славы и побед очаровательной принцессы.

Бен Аисса вернулся с пустыми руками.

Тогда Мауля Исмаилу оставалось одно: сравняться с французским королем и даже превзойти французский двор и Версаль пышностью и великолепием построек, красотой и богатством дворцов [22].

Его решение было быстрым и бесповоротным: возвести на голом месте, в африканской пустыне, ансамбль, который затмит славу французского Версаля.

Творению этому впоследствии дали имя "Мекнес" — по названию племени, жившего на том месте, где началось строительство.

Решение Мауля Исмаила тяжким бременем легло на плечи угнетенного народа и тысяч невольников. Это был нечеловеческий труд. Под палящим солнцем они поспешно воздвигали новый Вавилон Магриба.