Марокко - красная земля - [22]

— Видишь ли, — говорил спагги (в IV классе быстро переходят на "ты", тем более что в арабском языке нет иного обращения [19]), — мы не могли выиграть у французов. Армия Лиоте имела современное оружие, а мы сражались украшенными серебром однозарядными ружьями да ножами. Не было среди нас единства, и верили мы марабутам. Наша славная кавалерия яростно атаковала окруженных французов, но под их скорострельным огнем марокканцы сыпались на землю, как оливки с дерева. Марабут говорил: "Завтра я заколдую французов, их снаряды превращу в арбузы, а пули — в финики. Атакуйте во имя Аллаха!" Мы атаковали — и опять сыпались, как оливки. Ты думаешь, что после этого марабута изрубили в куски? Он сказал, что плохо мы верим в Аллаха и в его, марабута, слова. Мы опять атаковали и опять гибли.

Спагги, не веривший марабутам, с грустной улыбкой сожаления покачал головой.

Я не мог улыбаться. Я восхищался мужеством и несгибаемой верой сынов пустыни.

— А вечером, после битвы, — продолжал спагги, — наши, захватив воду, фрукты, коз и овец, отправлялись к французам торговать. У французов не было воды, они голодали, но у них были деньги. А араб — да будет тебе известно — это воин и купец. Когда он не воюет, он торгует. Наутро же, прочитав молитвы, арабы снова бросались в бой. А пули все не желали превращаться в финики…

Мы болтали… Отправляясь в Марокко, я уже кое-что знал об этой стране. А теперь знакомился с вещами, о которых не пишут в книгах. Страна эта давно привлекала меня. Сейчас мне предстояло ее увидеть. Какими же убогими оказались не только мои сведения о ней, но и мое воображение! Действительность была куда интереснее…

Солнце стояло уже высоко, когда мы миновали Гибралтар, прощаясь со Средиземным морем, и вышли на простор Атлантики.

— Сейчас нас покачает, — заметил гданьский немец, — английский пруд кончился.

— Согласно учебнику географии, по которому меня учили, в бассейне Средиземного моря живут не англичане, — возразил я.

— Квартира принадлежит тому, у кого ключи от нее. Англичане владеют Гибралтаром и Суэцем, Этого достаточно. Вода может быть и ничьей. Международной, если вам это больше нравится, — ответил немец.

На воды Гибралтарского пролива падала тень орудийных стволов, торчавших из углублений, выдолбленных в скале, а у ее подножия, в порту, стояли на якоре английские военные корабли. Ширина пролива — 15 километров. Даже каяк не проскользнет незамеченным.

С противоположного, африканского берега бессильно скалила зубы другая крепость — испанская Сеута.

Вскоре мы пристали к набережной порта в Танжере. Эта международная зона находилась в ведении Англии, Франции и Испании. Город имел арабо-испанский облик. О его "международности" свидетельствовали только французские, английские и испанские почтовые ящики и полицейские в мундирах этих стран.

Судно стояло здесь довольно долго. Я пошел осмотреть город и побриться, чтобы достойно представлять Европу в Касабланке, и на пыльной площади Малое Сок-ко стал свидетелем любопытного происшествия. В толпе арабов и европейцев шли две молодые красивые испанки. Столкнувшись лицом к лицу, они, как два боевых петуха, вцепились друг в друга. Крик, визг, вопли… Легкие и свободные платья разлетались в клочья. В руках у каждой — волосы противницы. Сбежавшиеся прохожие образовали широкий круг. Никто не вмешивался. Кто же из зрителей, сидящих в театре, подымется на сцену, чтобы разнимать ссорящихся актеров?

А тем временем из расцарапанных ногтями лиц, плеч и шей лилась кровь, и ее довольно успешно присыпала поднятая женщинами пыль.

Явились полицейские, поглядели, подумали.

— Л’амур, — сказал француз.

— Амор, — подтвердил испанец.

— Лав, — беспристрастно подвел итог англичанин.

Вмешиваться они не пытались. Да их никто об этом и не просил.

Любовь… Ревность… Да к тому же еще и международная зона.

— Неплохое начало, — подумал я. — Итак, en avant au Магос [20].

Пароходная сирена возвестила отправление. Я вернулся на судно.

ЧЕТЫРЕ СТОЛИЦЫ МАРОККО

Фес

Самая древняя столица Марокко — Фес. Он был основан в 808 г. н. э. Идрисом II, правнуком самого пророка, в одной из прекраснейших местностей Северной Африки и на протяжении многих веков оставался столицей страны и излюбленной резиденцией султанов. Как центр интеллектуальной и религиозной жизни он сохранил свое значение и по сей день.

Вначале его населяли подвергнувшиеся латинизации берберы, стекавшиеся из марокканской столицы римлян Волюбилиса, андалузцы, изгнанные из Кордовы, сирийцы, многочисленные евреи, берберы, принявшие христианство или иудейство, и даже язычники. Но когда ислам, как пламя, охватил страну, эта странная мешанина народов и верований исламизировалась, арабизировалась и спаялась настолько быстро и прочно, что Фес вскоре стал центром ислама, причем исключительно нетерпимым и фанатичным, не только для Марокко, но и для всего Магриба.

В великолепных мечетях, которых в 1200 г. в Фесе было 785, обучали мусульманской теологии и праву, а когда слава Феса распространилась достаточно далеко и со всех сторон устремились к нему ученые, здесь начали преподавать философию Аристотеля, математику, медицину, музыку. Во времена династии Альмохадов в Фесе была основана богатая библиотека, воздвигнуты величественные ворота, мечети, дворцы.