Маркус и Диана - [23]

Он и не собирался быть педантичным, но у него было острое предчувствие, что Сигмунд будет.

— Маркус! Хватит, выходи!

Он вздохнул и поднял тело из воды. Потом он надел спортивный костюм, который лежал на полу ванной. Он договорился с Сигмундом выйти на утреннюю пробежку. Маркус редко бегал, но Сигмунд сказал, что это его расслабит. Его одолевали сомнения, но главным все равно был Сигмунд.

Когда он пришел на кухню, Монс с удивлением посмотрел на него.

— А куда делись… твои дивные кудри?

— Остались в ванне.

— Как это?

— Я помыл голову.

Монс, казалось, снова почувствовал себя виноватым.

— Но, Маркус… Совсем не обязательно было. Я уже начал к ним привыкать.

— Я не специально, — ответил Маркус, надевая кроссовки.

— Ты куда?

— Побегаю.

— Таких бы мальчиков побольше в доброй старой Норвегии, — весело пропел Монс.

Маркус его прервал:

— В следующий раз, когда будешь покупать мне спортивный костюм, купи другого цвета.

— Какого?

— Защитного, — сказал Маркус и вышел из дому, опустив голову. Отец не должен думать, что все в порядке только потому, что вчера они вместе съели растаявшее клубничное мороженое.

*

Маркус и Сигмунд медленно бежали по тропинке в сторону карьера. Они добежали до штаба и заползли под брезент.

— Зачем ты избавился от кудрей?

Маркус ждал этого вопроса. Пока они бежали, Сигмунд был мрачным и неприветливым. Иногда он косился на Маркуса, будто ему что-то в нем не нравилось.

— Они смылись.

— Смылись?

— Да. Случайно.

— Кудри не смываются случайно.

— Я думал, что они накрепко приделались.

— Мы не можем завить новые. Сестра уехала на дачу. И взяла с собой щипцы.

— Обидно.

Маркус старался показаться грустным. Сигмунд взглянул на него рассеянно:

— Вместо этого мы сделаем пробор посередине.

— Нет! Только не посередине! Я отказываюсь! Я буду похож на гангстера!

— Нет, не будешь. Будешь прекрасно выглядеть. Конечно, не так замечательно, как с кудрями, но зато очень представительно.

После пары бесполезных протестов Маркус сдался. За пробор посередине проголосовал один голос против одного. Вкратце спланировав вечерний визит в ресторан, после многочисленных уверений Маркуса, что он спокоен, они закончили встречу, в два голоса сказав:

— Помоги Диане!

Когда они вышли из клуба, то увидели в карьере человека. В руке у него был автомат, и он смотрел на какие-то жестяные коробки, сложенные в штабеля.

— Эй! — крикнул Сигмунд. — Не стреляй! Маркус схватил его за руку:

— Молчи. Вдруг он в меня попадет.

*

— Очень красиво, Маркус, — немного нервно сказал Монс. — Тебе идет пробор посередине.

Когда Маркус рассказал, что он идет обедать вместе с Сигмундом и двумя девочками, отец очень удивился, но все же испытал облегчение. Это объясняло поведение сына в последние дни. Мальчик переживал первую влюбленность и теперь хотел произвести впечатление на юную даму. В тринадцать лет, конечно, рановато. Сам он впервые влюбился, когда ему было четырнадцать. Тогда он пригласил соседскую девочку в кино, но не посмел прийти. Ему казалось, что Маркус так же застенчив, но, значит, он ошибался. Его сын, похоже, собирается вырасти настоящим светским львом. Приятно, но и немного грустно. Монсу в самом деле казалось, что смокинг и пробор были уже чересчур, но, с другой стороны, он не очень следил за модой. В его молодости было модно носить брюки-клеш и прическу, как у «Битлз». А теперь, значит, смокинг и пробор. Все меняется. Он дал Маркусу сто крон, которых, он считал, хватит на гамбургеры и кока-колу в фаст-фуде. То, что обедать дети идут в ресторан «Звезда», ему и в голову не приходило, а Маркусу не пришло в голову ему об этом сказать. У него же должны быть свои секреты, особенно от близких.

— Завтра я его расчешу, папа.

— Как хочешь, мой мальчик. Лишь бы тебе было хорошо.

Маркус рассеянно кивнул:

— Пока, папа.

— Пока… Кстати, подожди!

Монс побежал в гостиную и принес красный платок, в который Маркус сморкался накануне.

— Ты забыл.

Платок был выстиран и поглажен. Монс попытался сложить его красиво, но не получилось.

— Папа, я сам.

Легким движением руки Маркус элегантно сложил платок и положил его в нагрудный карман. Монс посмотрел на него с восхищением.

— Если тебе надо будет высморкаться, то…

—…сделай это максимально беззвучно, отвернувшись от других. Я знаю, папа.

— А я — нет, — пробормотал Монс, пока дверь закрывалась за Маркусом, который направлялся на свою великую генеральную репетицию ресторанного этикета.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Эллен Кристина и Муна уже ждали, когда такси с Маркусом и Сигмундом остановилось у ресторана «Звезда». В этом была первая ошибка. Никогда нельзя заставлять дам ждать.

— Здесь что, свадьба? — спросил водитель такси, когда Сигмунд протянул ему купюру в пятьдесят крон.

— Нет, просто маленькая частная вечеринка.

Шофер покосился на Маркуса и хмыкнул:

— Норвежская мафия, что ли? Ха-ха.

— Ха-ха, — сказал Маркус сдавленным голосом и вышел из машины.

На Сигмунде был белый смокинг с черными лацканами, черные брюки и черный пояс. У обоих на шее красовалось по белому шелковому шарфу. Сигмунд носил смокинг, словно в нем родился. Он оставил свою обычную прическу, но, собственно говоря, генеральная репетиция была не его. Он был режиссером и прихватил с собой блокнот и карандаш, чтобы ' записывать возможные ошибки у исполнителя главной роли. «Очевидно, ему придется часто пользоваться блокнотом», — подумал Маркус и попытался приветливо улыбнуться девочкам. Он был уверен, что они засмеются от одного его вида, но они не засмеялись. Они уставились на него, раскрыв рты.