Марксизм в России начинался со лжи - [38]
В сущности, мы здесь-то и видим само действие закона триады. Маркс ведь обозначил и «третичную» — действительно синтезирующую обе предыдущие — формацию. Сделал он это в «Критике Готской программы», обозначив в качестве «третичной» формации не что иное, как будущее бесклассовое общество (как совокупный итог самого первого и непременно трехступенчатого витка общеисторической спирали). Согласно Марксу, между «вторичной» и «третичной» формациями тоже имеет место переходная ступень — «социалистическая». Названа она Марксом «низшей фазой» коммунизма. Она, в отличие от будущей бесклассовости, живет по законам именно товарно-денежных отношений, именно рынка — в том-то ее и переходность. Впрочем, не эта ступень сейчас занимает нас с Вами сама по себе, а то, что Марксом все-таки была намечена действительно система во взглядах на человеческую историю. Но — так и осталась она для людей XX в. книгой за семью печатями... В нынешние дни на авансцену выступили самые невероятные формы исторического знахарства. Ведется травля марксизма. Нередко на уровне самого беспардонного невежества, а особенно — с позиций сознательной лжи.
Ошибочно думать, будто суждения Маркса о формациях не имеют отношения к нашей с Вами полемике. Маркс вернулся к понятию формации в набросках письма к В. Засулич по очень серьезной причине: он осмысливает именно конкретно-историческую роль крестьянской общины как объективно необходимой ступени в развитии человечества (при переходе его от первобытного коммунизма к эпохе классовых обществ, основанных на социальном неравенстве). Он и называет эту переходную ступень «азиатским способом производства». Но, как можно понять, вовсе не потому так называет, что в этом способе имеется какая бы то ни было историческая ущербность (напротив, это — именно всеобщая ступень в истории человечества), а потому, что данный способ производства в Европе уже сыграл роль переходной ступени. В Азии же, возникнув много раньше, чем в Европе, этот способ такой переходной ступенью не стал, а сохранился у огромных масс людей как постоянный образ жизни практически до сих пор. В каждом отдельном национальном варианте он, конечно, тоже неотделим от своей самобытности.
Нам с Вами придется запомнить это утверждение Маркса: сельская патриархальная община составила собой переходную ступень в движении западного человечества от первобытного коммунизма к классовым обществам — иначе сказать, к эпохе отчуждения и самоотчуждения.
Далее мысль Маркса делает действительно захватывающий поворот — сразу же за рассуждениями его о трех формациях в жизни стран Западной Европы. «Значит ли это, — пишет он, — что исторический путь земледельческой общины должен неизбежно привести (и в других странах. — Г. К.) к этому исходу?» Т. е. к тому, что эта община становится действительно переходной ступенью к рабовладению или феодализму и растворяется в них. «Вовсе нет. Ее врожденный дуализм допускает альтернативу: либо собственническое начало одержит в ней верх над началом коллективным, либо же последнее одержит верх над первым. Все зависит от исторической среды, в которой она находится» (Соч., т. 19, с. 419; курсив мой. — Г. К.). Вот именно: все зависит от «исторической среды»! В Западной Европе «собственническое начало» одержало в подобной же общине верх, начиная с того, как ранее всего в Древней Греции, а потом в Древнем Риме патриархальная коллективистская община превратилась в общину, где собственность на землю стала с незапамятных времен частной. А, скажем, в Китае, Индии, Афганистане и других странах этого не случилось — и опять-таки до самых новейших времен. Этого не случилось и в значительной части Югославии.
Маркс специально отмечает, что коллективистская община кое-где сохранилась и у него на родине, в Германии. И все же в целом в Западной Европе уже тысячу лет тому назад такая община перестала существовать. Она там выполнила свою историческую миссию — своеобразного моста от первобытной бесклассовости к обществу классовому, открыв тем самым западноевропейским странам дорогу к беспрепятственному развитию частной собственности. Это и обусловило раннее развитие капитализма в этом регионе. Таков тут «секрет»...
Но это же лишь одна, хотя для Запада и главная, альтернатива. Для России и в России сложилась иная «историческая среда». Конечно, и здесь для общины тоже никто сознательно не создавал тепличных условий, но все-таки возникло то, что вполне соответствует названию: «русская альтернатива». Или — «русская идея», если воспользоваться терминологией Вл. Соловьева, а потом Н. Бердяева и В. Розанова. Вот же что пишет Маркс: «Отвлечемся на момент от бедствий, которые давят русскую общину, и присмотримся только к ее возможной эволюции. Положение ее совершенно особое, не имеющее прецедентов в истории. Во всей Европе она одна только является органической, господствующей формой сельской жизни огромной империи. Общественная собственность на землю предоставляет ей естественную базу коллективного присвоения, а ее историческая среда — существование одновременно с ней капиталистического производства — обеспечивает ей в готовом виде материальные условия для кооперативного труда, организованного в широком масштабе. Она может, следовательно, воспользоваться всеми положительными приобретениями, сделанными капиталистической системой, не проходя сквозь ее кавдинские ущелья. С помощью машин, для которых так благоприятна физическая конфигурация русской почвы, она сможет постепенно (! —
