Марксизм: испытание будущим - [156]

Я поясню эту мысль. В одном из фильмов о Ленине, старый мастер-часовщик на просьбу молодого человека как можно быстрее починить редкие часы отвечает, что это невозможно сделать в принципе: здесь требуются усилия головы, а не просто затрата времени. Любая творческая работа измеряется свободным, а не рабочим временем. Сегодня она остается уделом немногих людей, но со временем она станет доминирующей работой, но это, наверное, будет уже не капиталистическое, а посткапиталистическое общество, которое Маркс отождествлял с обществом реального гуманизма. Социализм здесь выступает переходным обществом.

Творческий интеллектуальный труд, о котором мы сегодня говорим, что он приобретает все большее значение в общественном производстве, как раз подтверждает приближение такого общества. В этой связи разговоры об интеллектуальном капитале для меня не очень понятны: здесь есть противоречие в определении: капитал и интеллект - вещи разные. Интеллект, по сути дела, противоречит капиталу, лежит за его сферой деятельности.

Медведев В. А.:Это всё правильно, свободное время - это великое дело. И значение его возрастает. Но можно ли заменять рабочее время свободным временем? Т. е. можно ли отрицать рабочее время?

Славин Б. Ф.:Я не отрицаю рабочее время. Когда существует относительно неразвитое производство, где существует простой, как правило, физический труд, существует и рабочее время. Сегодня мы работаем, исходя из рабочего времени (6, 7, 8 часов) и оплачивается наш труд, как правило, по затрате рабочего времени. Но кто из нас здесь сидящих ученых сводит свой труд только к этим шести часам? Для любого интеллектуала, за вычетом сна, время работы далеко выходит за рамки формального рабочего времени. Мало того, даже во время сна многие ученые делали нужные открытия. Говорят, что формула бензола была увидена во сне, есть мнение, что и Менделеев сочинил свою таблицу периодических элементов во сне. По сути дела творческий труд не может измеряться только рабочим временем, он совершается за его пределами потому, что требует полной свободы мысли.

Медведев В. А.:Тогда наоборот, рабочее время замещает свободное время. Если формально свободное нерабочее время наполнено творческой деятельностью, это уже значит рабочее время.

Славин Б. Ф.:Это Вам так кажется, а Маркс говорил, что рабочее время исчезает как категория с исчезновением капитала. Рабочее время - это категория капиталистического производства (частично оно сохраняется при социализме). С его исчезновением рабочее время исчезает, заменяясь категорией свободного времени, которая является основой будущего посткапиталистического, или, если хотите, коммунистического общества.

Медведев В. А.:А где товар, а где же стоимость?

Славин Б. Ф.:И стоимости не будет. Товар и стоимость бывают только в рыночном производстве.

Медведев В. А.:Но продукт будет или нет?

Славин Б. Ф.: Продукт - это же не товар. Товар - это продукт, вынесенный на продажу. А такое возможно лишь в условиях современного рыночного общества. С исчезновением рынка товар исчезает.

Об этом же говорит и марксистская категория «богатство». Богатство по Рикардо и Смиту - это совокупность вещей-товаров, которое создается в процессе общественного труда. А Маркс говорит, что подлинным богатством является не совокупность вещей, а совокупность способностей человека, его интеллекта и развитых культурой его чувств. В будущем обществе такое понимание богатства сольется с понятием «производительные силы человека» - важнейшей категорией общественной науки, как и свободное время.

У Маркса был своеобразный метод оценки существующего буржуазного общества. Он смотрел на него с позиций «свободного человеческого общества», или «обобществившегося человечества»68. С этих же позиций он анализировал частнособственнические отношения, писал «Критику политической экономии», т. е. буржуазной экономической науки, которая в превращенном виде описывала капиталистическое общество.

И здесь я хочу немного полемизировать с первым докладчиком насчет робинзонады. А. Д. Некипелов использовал робинзонаду как модель новой российской политэкономии, которую он написал в качестве своего учебника. У него робинзонада является моделью современного буржуазного общества. Маркс, напротив, критикует робинзонаду как метод анализа искажающий суть буржуазного общества. Одновременно у него есть один момент рассуждений, когда он говорит о хозяйстве Робинзона как модели возможного будущего общества. Дело в том, что Робинзон на необитаемом острове пытался планировать производство и распределение продуктов своего труда. По Марксу такая картина может быть только в будущем, когда общество как целое можно будет представить в виде одного гигантского хозяйства коллективного Робинзона. То есть он допускал робинзонаду как метод анализа общества, но понимал ее совершенно противоположно тому, что предлагает А. Д. Некипелов, который вообще отказывается от каких-либо квантитативных величин в общественной науке. Не случайно в своем тексте он говорит о том, что современная общественная наука не оперирует законами, что понятие «закон» в общественной науке исчезает. Нечто подобное на прошлом заседании говорил и Ю. А. Красин, с чем, конечно, невозможно согласиться. В современной общественной науке исчезает не закон, а механистическое представление о нем. Что такое закон? Это повторяющаяся связь явлений, своеобразная тенденция в естественных процессах или общественной жизни, это необходимость, пробивающая себе дорогу через множество случайностей. Без нее невозможна - ни естественная, ни общественная наука. Это первый момент.