Маркиз де Сад. Великий распутник, скандальный романист или мечтатель-вольнодумец? - [39]

Тем не менее в своей «родной» секции Пик гражданин Сад продолжал продвигаться все выше и выше, и 17 октября 1792 года его назначили комиссаром по организации кавалерии.

Именно в это время он письменно изложил свои «Соображения о способе применения закона», что было равносильно проповеди «революционной демократии». Согласимся, из-под пера представителя древнейшего аристократического рода это выглядело более чем странно, но ничего не поделаешь: хочешь жить – умей вертеться…

Сад не мог воспринимать якобинскую Революцию иначе как ненавистного соперника, искажающего его идеи и компрометирующего его дело: в то время, как Сад хотел установления царства интегрального человека, революция желала произвести на свет человека естественного. Во благо этому естественному человеку Революция использовала все те силы, которые, по сути, принадлежали человеку интегральному и должны были способствовать его расцвету. Для интегрального человека нет худшего врага, чем Бог; таким образом, убивая короля, наместника Бога на земле, в сознании людей уничтожали и Бога; это ни с чем не соизмеримое убийство имело столь же несоизмеримое последствие – приход интегрального человека. Итак, интегральный человек отмечен клеймом преступления, притом самого ужасного из всех преступлений – цареубийства. «Тут на ум приходит весьма необычная мысль, – пишет Сад, – но поскольку она, несмотря на ее дерзость, справедлива, я ее выскажу. Нация, которая начинает управляться как республика, будет способна поддерживать себя лишь с помощью добродетелей, ибо для того, чтобы достичь большего, надо всегда начинать с меньшего; но нация уже старая и разложившаяся, которая отважно сбросит с себя иго монархического правления, чтобы воспринять правление республиканское, будет поддерживаться лишь посредством бесчисленных преступлений; ибо она уже находится в преступлении, и если бы ей захотелось перейти от преступления к добродетели, то есть от состояния жестокости к состоянию покоя, она впала бы в косность, первейшим результатом которой была бы ее неминуемая гибель».

Пьер КЛОССОВСКИ, французский философ, психоаналитик и писатель

Кстати, а что это за «интегральный человек», о котором говорил Пьер Клоссовски?

Вообще-то, интегральный – это неразрывно-связанный, составляющий неотъемлемую часть целого. Но у маркиза де Сада интегральный человек – это человек, независимый от чего-либо. Это человек, жизненными поступками которого управляет природа.

Задачей просветителей (включая Вольтера) как «оппозиционеров» старому режиму было разрушение господствующей идеологии. И маркиз де Сад тоже по-своему был просветителем, но он рассуждал так: человек следует общим законам природы и противится сковыванию кем-либо или чем-либо. Люди должны быть свободными и опираться только на свой собственный разум. Кто бы спорил… Но теоретические воззрения разных мыслителей должны были воплотиться в реальном историческом развитии человечества.

Тот же Вольтер, например, представлял революцию как период ужаса, отсутствия разума и справедливости. При этом он считал важнейшей задачей создание условий для свободного и наиболее полного самовыражения человека. Это может показаться удивительным, но маркиз де Сад мечтал примерно о том же: об установлении Республики и появлении свободного интегрального человека. И он не принял Великую французскую революцию, потому что (по его мнению) ее идеалы исказились в процессе практической реализации.

Маркиз отражал взгляды определенной социальной группы – либертенов. А это была идеология скептически настроенных аристократов-интеллектуалов, циников и мистиков. Но террор победившей революции носил коллективный характер, а маркиз де Сад пропагандировал все индивидуальное. Став участником революционных событий, он негативно воспринимал бездушное «коллективное насилие» революционеров. Маркизу был свойственен правовой нигилизм, и революционные законы он считал искусственной мерой, не отвечающей истинным и внутренним запросам человеческой натуры.

С одной стороны, маркиз де Сад был сторонником уничтожения старого мира, в котором сам он жил и благоденствовал. Но, будучи либертеном, он носил в душе собственные законы. Он считал, что не покорность, а, напротив, возбуждение приносит настоящее удовлетворение. Он был уверен, что мерилом реальности являются ощущения, а если добродетель не возбуждает никакого чувства, значит у нее нет и реальной основы. Сравнение добродетели с пороком у маркиза де Сада выглядело так: «первая есть нечто иллюзорное и выдуманное; второй – нечто подлинное, реальное; первая основана на предрассудках, второй – на разуме. <…> Химерическая, воображаемая добродетель заключат нас в мир призраков, тогда как конечная связь порока с плотью свидетельствует о его подлинности».

Маркиз де Сад писал не «порнуху» средней руки (хотя многие читатели ждут от его книг именно этого, а посему чувствуют себя разочарованными), а объемные разоблачения идей эпохи Просвещения. Например, Жан-Жак Руссо полагал, что человек от природы добр, а делает его злым общество, то есть история и культура; человек рожден свободным, но повсюду он в цепях: его закабаляет собственность. То есть человек с его природными добродетелями, оказавшись в обществе, становится заложником системы, где процветают неравенство, нищета и угнетение.