Маркиз де Боливар - [29]

- Чье? - спросил я растерянно.

- Да маркиза де Болибара же! - с трудом выговорил он.

- Маркиз? - закричал Салиньяк в безумной ярости. - Так он в доме! Из ворот никто не выходил!

Ротмистр метнулся наверх, мы слышали только стук дверей, поступь драгун, носившихся по комнатам, коридорам и лестницам.

- Господин полковник! - обратился Гюнтер. - Не передадите ли вы мне письмо к генералу д'Ильеру? - Но при этом он - заметно для меня - злорадно осклабил рот. И мне подумалось, что ведь только что его-то в комнате и не было...

- Теперь поздно, - мрачно пробормотал полковник. - Вы не пробьетесь: герильясы уже окружают город. Конвой с припасами отрезан и погибнет...

- Да, ребенок мертв. Крестин не будет, - медленно произнес Гюнтер, и от меня не ускользнули радость и триумф Иуды Искариота в его глазах. Йохберг! Спасибо вам за лошадь, она мне не понадобится...

- Самое скверное, - мрачно добавил Эглофштейн,-что ведь у нас не осталось и десяти патронов на стрелка... И вы еще будете меня уверять, Йохберг, что этот адский маркиз мертв?!

От стены, где стоял Гюнтер, донеслось - внятно только для меня - два слова шепотом:

- Puff regal! Королевский удар!

Глава IX. С ЦАРЕМ САУЛОМ В АЭНДОР

Во вторник утром я выехал за город проверить караулы в укреплении у предместья Сан-Роке, потому что мы с воскресенья начали усиливать земляные валы и рыть окопы и заложили два передовых укрепления в форме полумесяцев с далеко выдвинутыми стрелковыми ячейками. Эта работа была уже частично сделана. На линии в этот день работала от нас рота Брокендорфа, а вместе с нею - половина гессенского батальона из полка "Наследный принц", приданного нам перед началом похода на Ла Бисбаль. Мои же драгуны в тот день патрулировали улицы города.

Около дома прелата я встретил моего капрала Тиле, который сидел на земле и выправлял помятый полевой котелок деревянным молотком - киянкой. При этом он насвистывал в ритме марша песенку "Наш кузен Матиас".

- Господин лейтенант! - весело закричал он мне через улочку. - Со вчерашнего дня преисподняя отворилась, и черти кучами бегают по земле!

Он имел в виду герильясов, маленькие отряды которых патрули уже видели вблизи города. Я позвал капрала с собой, потому что опасался запутаться среди окопов и долго не сыскать дорогу к Сан-Роке. Он взял с собой киянку и котелок и зашагал впереди меня.

Облик города за прошлую ночь заметно изменился. Несмотря на отличную, солнечную погоду, рыночная площадь пустовала, да и на улицах мы не встречали водоносов и разносчиков с рыбой и овощами, погонщиков мулов и нищих, которые вечно толкались возле церквей и лавок. Жители попрятались по домам, только женщины порой торопливо перебегали из ворот в ворота.

И все же жизни и шума хватало. Между комендатурой и укреплениями непрерывно носились всадники, нам встречались повозки, мулы с провиантом и шанцевыми инструментами; в какой-то халупе за городскими воротами устроился фельдшер гессенского батальона и, покуривая трубочку, ждал, не привезут ли травмированных.

- Ночные пикеты, - сообщил мне по дороге Тиле, - уже имели перестрелку. На утренний рапорт приволокли трех пленных герильясов. Эти трое выглядели так, будто вылезли прямо из Ноева ковчега. И почему только у всех герильясов, каких я видел, морды как у обезьян, мулов или козлов?

Он подумал немного и предложил свое объяснение удивительного феномена.

- Вероятно, это потому, - добавил он, - что они больше всего едят кукурузу и кашу из желудей, такие вещи, которыми у нас кормят скотину. Да, сегодня они спокойны, но перед рассветом вы могли бы слышать их недалеко от стен. Они ведь собираются в кружок около своего офицера и поют утреннюю молитву. Но мне сдается, это гимн дьяволу Бегемоту, покровителю всяческой нечисти и скотских рож!

Он презрительно плюнул. Тем временем мы вышли к люнету "Mon Coeur"[30]. В окопах устроились на своих вещевых мешках и вьюках гессенские гренадеры. Два начальствующих офицера - капитан граф Шенк цу Кастель-Боркенштейн и лейтенант фон Дубич - беседовали у горловины люнета, выделяясь своими светло-голубыми куртками с отворотами из леопардового меха. Я сухо поприветствовал их, мне ответили так же. ибо между нашими полками существовала давняя неприязнь со времени Вальядолида, где император на смотру не удостоил и взглядом полк "Наследный принц".

Мы миновали редут и подошли к куртине "Эстрелья" возле первого передового укрепления. Оттуда я отослал обратно капрала Тиле. Людей Брокендорфа я застал за напряженной работой: эта часть укреплений была еще не доведена и до половины. Один взвод покрывал вал фашинами и корзинами с землей, другой занимался оборудованием стрелковых гнезд на кронверке, остальные строили навес. Донон с лопатой в руке осматривал подкоп для мины, чтобы взорвать эту часть укрепления в случае, если будет дан приказ об отступлении за стены города. На земле был разложен его завтрак - хлеб, сыр и бутылка вина, - и тут же - том Полибия о военном искусстве греков.

- Йохберг! - окликнул он меня, поставив лопату у стенки. - Сегодня можешь идти домой. За тебя отдежурит Гюнтер!