Маркиз де Боливар - [14]
- Вина, вина сюда! - задыхаясь от злобы, прохрипел Гюнтер. Ах, ко что делать - мы все знали материнские знаки, голубоватые родинки, и целовали их. Но Гюнтер достиг этого первым, и ревность мучила его и сейчас, он ненавидел Эглофштейна, Брокендорфа, Донона, всех нас, кто делил с ним любовь прекрасной Франсуазы-Марии.
- Давайте вина! - кричал он в ярости, скидывая пустые тыквенные бутыли со стола.
- Вино - все, месса кончена, и можем спеть "Кирие элейсон[8]!", усмехнулся Донон, no-прежнему печальный, - ведь он думал вовсе не о вине, а о прошедших днях и умершей Франсуазе-Марии.
- Идиоты! - рявкнул Брокендорф и треснул свой стакан об стол так, что осколки зазвенели на полу. - Что вы болтаете, будто кто-то из вас ее знал?! Ах вы щенки, слабаки жалкие! Что вы знаете о тех ночах, что вы знаете о ее чудесах любви! Было четыре позы, - Брокендорф захохотал, а Гюнтер побелел, сжимая рукоять шпаги, - А la Grecourt[9], это была первая. И по Аретино, и по Дюбарри, и, наконец, - поза Венеры Цитереи...
- И еще - по шпицрутену! - вне себя от гнева и ревности прошипел Гюнтер и поднял стакан, будто хотел швырнуть его в лицо Брокендорфу. Но до драки дело не успело дойти. С улицы донеслись шум и громкие окрики караульного драгуна.
- Кто идет?
- Франция!
- Стоять! Кто именно?
- Да здравствует император!
Резкий и властный голос... Кто же это?
Гюнтер бросил стакан на стол и прислушался.
- Выгляни, кто это там? - обратился Донон ко мне. Но дверь уже отворилась, один из моих солдат, весь в снегу, вошел в комнату.
- Господин лейтенант, там чужой офицер-француз хочет поговорить с командиром караула.
Мы вскочили и удивленно переглянулись. Брокендорф торопливо подхватил свой мундир обеими руками.
И Эглофштейн звонко засмеялся.
- Друзья! - крикнул он. - Мы забыли, что сегодня должны иметь честь приветствовать среди нас маркиза де Боли-бара!
Глава V. САЛИНЬЯК
Ротмистр Батист де Салиньяк, войдя в комнату, мог, наверное, посчитать всех за беспамятно пьяных или вовсе сумасшедших, такой шум и хаос предстал перед ним. Надменный смех несся ему навстречу. Брокендорф размахивал пустым стаканом. Донон сорвался со стула и хохотал во все горло, а Эглофштейн с иронической миной согнулся перед вошедшим и почтительно произнес:
- Мое почтение, господин маркиз! Мы ждем вас уже не один час!
Салиньяк стоял у двери и удивленно переводил взгляд с одного на другого. Его голубой мундир и двухцветный шарф были порваны и испачканы красной глиной, плащ он обвязал вокруг пояса, белые гамаши промокли в снегу и до колен были заляпаны дорожной грязью. Лоб его был обмотан шелковым платком - на манер тюрбана, какие носили мамелюки из особого полка генерала Раппа. В руке он держал пробитый пулями шлем. За его спиной показался испанский погонщик мулов, державший в руках два вещевых мешка.
- Проходите, господин маркиз! Мы сгораем от любопытства, желая познакомиться с вами! - крикнул Донон, все еще хохоча. А Брокендорф вырос перед пришедшим французским ротмистром и с любопытством уставился на него.
- Добрый вечер, ваше сиятельство! Ваш покорный слуга, господин маркиз!
И вдруг он сообразил, что неуместно шутить с врагом и вражеским шпионом. Он начал скрести волосатую грудь, крутить черный ус и дико уставился на ротмистра:
- Вашу шпагу, если на то пошло! И немедля! Де Салиньяк изумленно отступил на шаг. Свет от зажженной лучины упал на его лицо, и я увидел, что оно стало бесцветным, почти восковым и исказилось гримасой почти смертельной ярости. Он - почти непроизвольно ~ повернулся к своему слуге, который как раз сунулся в угол, чтобы затушить свою лучину в снеговой воде.
- Вино в этой стране опасно, - хрипло и бешено выдохнул офицер, здесь тот, кто пьет, сходит с ума!
- Точно, сеньор военный, - подтвердил испанец. - Я это хорошо знаю. У нас об этом иногда читают хорошие проповеди...
Де Салиньяк мог посчитать Донона наименее одуревшим из нас, поэтому обратился к нему и резко произнес:
- Я - ротмистр Салиньяк из лейб-гвардии. У меня приказ маршала Сульта - догнать ваш полк и представиться с докладом вашему командиру. А ваше имя, сударь, если позволите?
- Я лейтенант Донон, с вашего всемилостивого позволения, высокородный господин маркиз! - все еще издевательским тоном ответил Донон. - Всецело к вашим услугам, ваше сиятельство!
- Я уже сыт вашими шуточками! - Руки ротмистра дрожали от сдерживаемого гнева, но голос звучал спокойно, и ни кровинки не прилило к его щекам. - Вам угодно клинки или пистолеты? У меня при себе и то и другое!
Донон хотел было ответить насмешливо, но его опередил Брокендорф: он навис над столом, словно кланяясь, и закричал совсем уже пьяным голосом:
- Мое почтение, господин маркиз! Как ваше драгоценное здоровье?
Тут ротмистр потерял свою ледяное спокойствие. Он вмиг выхватил саблю и клинком плашмя ударил Брокендорфа.
- Эй, эй! Не так горячо! - изумленно вскричал Брокендорф и, укрывшись за столом, попытался парировать удары пустой бутылкой.
- Стой! - крикнул Эглофштейн, хватая разъяренного ротмистра за руку.
- А ну, пустите! - Салиньяк вырвался и вновь атаковал Брокендорфа.
Лео Перуц — знаменитый австрийский писатель-экспрессионист, aвтоp бестселлера «Мастер Страшного суда», чьи произведения вызывают в памяти лучшие творения Гофмана и Майринка.«Прыжок в неизвестное» — детективный роман, изобилующий меткими психологическими наблюдениями и трагикомическими ситуациями. По построению и мизансценам книга перекликается со знаменитым «Человеком-невидимкой» Г. Уэллса.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Произведениям Перуца, следовавшего литературным традициям Гете, Шамиссо и Гофмана, присущи мистическая подоплека, занимательный сюжет, изобилующий нестандартными ходами и положениями, и, конечно же, безукоризненный стиль. Издание.
Произведениям Перуца, следовавшего литературным традициям Гете, Шамиссо и Гофмана, присущи мистическая подоплека, занимательный сюжет, изобилующий нестандартными ходами и положениями, и, конечно же, безукоризненный стиль.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Владимир Войнович начал свою литературную деятельность как поэт. В содружестве с разными композиторами он написал много песен. Среди них — широко известные «Комсомольцы двадцатого года» и «Я верю, друзья…», ставшая гимном советских космонавтов. В 1961 году писатель опубликовал первую повесть — «Мы здесь живем». Затем вышли повести «Хочу быть честным» и «Два товарища». Пьесы, написанные по этим повестям, поставлены многими театрами страны. «Степень доверия» — первая историческая повесть Войновича.
«Преследовать безостановочно одну и ту же цель – в этом тайна успеха. А что такое успех? Мне кажется, он не в аплодисментах толпы, а скорее в том удовлетворении, которое получаешь от приближения к совершенству. Когда-то я думала, что успех – это счастье. Я ошибалась. Счастье – мотылек, который чарует на миг и улетает». Невероятная история величайшей балерины Анны Павловой в новом романе от автора бестселлеров «Княгиня Ольга» и «Последняя любовь Екатерины Великой»! С тех самых пор, как маленькая Анна затаив дыхание впервые смотрела «Спящую красавицу», увлечение театром стало для будущей величайшей балерины смыслом жизни, началом восхождения на вершину мировой славы.
Главные герои романа – К. Маркс и Ф. Энгельс – появляются перед читателем в напряженные дни революции 1848 – 1849 годов. Мы видим великих революционеров на всем протяжении их жизни: за письменным столом и на баррикадах, в редакционных кабинетах, в беседах с друзьями и в идейных спорах с противниками, в заботах о текущем дне и в размышлениях о будущем человечества – и всегда они остаются людьми большой души, глубокого ума, ярких, своеобразных характеров, людьми мысли, принципа, чести.Публикации автора о Марксе и Энгельсе: – отдельные рассказы в периодической печати (с 1959); – «Ничего, кроме всей жизни» (1971, 1975); – «Его назовут генералом» (1978); – «Эоловы арфы» (1982, 1983, 1986); – «Я все еще влюблен» (1987).
«Редко где найдется столько мрачных, резких и странных влияний на душу человека, как в Петербурге… Здесь и на улицах как в комнатах без форточек». Ф. М. Достоевский «Преступление и наказание» «… Петербург, не знаю почему, для меня всегда казался какою-то тайною. Еще с детства, почти затерянный, заброшенный в Петербург, я как-то все боялся его». Ф. М. Достоевский «Петербургские сновидения»Строительство Северной столицы началось на местах многочисленных языческих капищ и колдовских шведских местах. Именно это и послужило причиной того, что город стали считать проклятым. Плохой славой пользуется и Михайловский замок, где заговорщики убили Павла I.
Когда-то своим актерским талантом и красотой Вивьен покорила Голливуд. В лице очаровательного Джио Моретти она обрела любовь, после чего пара переехала в старинное родовое поместье. Сказка, о которой мечтает каждая женщина, стала явью. Но те дни канули в прошлое, блеск славы потускнел, а пламя любви угасло… Страшное событие, произошедшее в замке, разрушило счастье Вивьен. Теперь она живет в одиночестве в старинном особняке Барбароссы, храня его секреты. Но в жизни героини появляется молодая горничная Люси.
Генезис «интеллигентской» русофобии Б. Садовской попытался раскрыть в обращенной к эпохе императора Николая I повести «Кровавая звезда», масштабной по содержанию и поставленным вопросам. Повесть эту можно воспринимать в качестве своеобразного пролога к «Шестому часу»; впрочем, она, может быть, и написана как раз с этой целью. Кровавая звезда здесь — «темно-красный пятиугольник» (который после 1917 года большевики сделают своей государственной эмблемой), символ масонских кругов, по сути своей — такова концепция автора — антирусских, антиправославных, антимонархических. В «Кровавой звезде» рассказывается, как идеологам русофобии (иностранцам! — такой акцент важен для автора) удалось вовлечь в свои сети цесаревича Александра, будущего императора-освободителя Александра II.