Мария Федоровна - [20]
Великий князь Александр хорошо с детства знал, что ему не суждено быть Царем, и не испытывал по этому поводу никаких сожалений. Он начисто был лишен амбициозных черт характера, которые могли бы хоть на минуту уязвить самолюбие. Более того. Ему претила сама мысль о возможности стать Монархом именно по складу характера: человека, любившего уединение и простые занятия, всю жизнь с трудом переносившего официальные церемонии, тяжелые кандалы придворного этикета. Он ни с кем не говорил об этом, только с Никсом, который его понимал, так как тому-то выпала как раз царская участь.
Летом 1863 года Николай проехал по России и свои впечатления письменно и устно потом подробно не раз излагал младшему брату. Александр с жадным интересом слушал рассказы о России, которую он еще так мало знал, но которую с детства любил, любил как отца и как мать, как жизнь, но дух которой живо ощутил лишь из рассказов Никса. Сам он таких сильных впечатлений от «настоящей России» еще не испытывал.
Нет, конечно, он видел на официальных церемониях в Царском Селе, Петергофе, Петербурге и уважение, и торжественность, и пиетет, но там всё было холодно-торжественно, всё было слишком заученно, слишком официально. Люди в великолепных мундирах, многоцветие муаровых лент, блеск орденов, аксельбантов, киверов — всё это производило сильное впечатление. А праздничные выходы в Зимнем Дворце! Они ослепляли и завораживали. Появление Царя приводило всех в состояние оцепенения; вся яркая и многоголосая толпа придворных и бесчисленных гостей замирала в раболепном почтении.
Все смотрели на Царя, ждали его взгляда, мечтали о малейшем признаке внимания, злословили насчет тех, кто хоть на миг привлек внимание, удостоился нескольких милостивых слов. Среди царедворцев и сановников почти не было искренней любви, и почти все надеялись только на царские милости, во имя которых многие готовы были унижаться, лгать, интриговать, обливать грязью других. Александр знал об этом с ранних пор.
Совсем другое дело было вдали от столицы, в тихих городах и селах, где ему тоже вскоре и самому удалось побывать, и личные впечатления ничем не отличались от впечатлений старшего брата. Милому Никсу было тяжело: ему нужно было выполнять различные официальные обязанности, строго следовать протоколу, утвержденному самим государем. Он не мог расслабиться, не имел права обратить свое внимание в сторону. Встречи с должностными лицами различных губерний, торжественные молебны, приемы, посещения церквей и общественных учреждений. Но и официальный церемониал не заслонил неподдельной любви простого народа к Царю и его детям.
Эти многотысячные толпы, это бессчетное число простых крестьян и крестьянок, которых никто не приглашал, сами, по доброй воле, иногда за многие десятки верст, приходили лишь только для того, чтобы издалека поглядеть на того, кто когда-то будет их царем. И сидели часами и ждали проезда, а увидев в клубах пыли проезжавший кортеж, выражали неподдельный восторг. Эти протянутые руки, эти бесхитростные лица, эти светящиеся глаза, смотревшие со всех сторон, эти восторженные крики «Цесаревич!», «батюшка!», «ура!» и тихие слезы умиления — такое не забывается.
Невозможно было забыть, что когда плыли на пароходе по главной русской реке Волге, как эти русские люди стояли по пояс в воде, другие же долго бежали по берегу, как дети радовались и вытирали слезы грубыми руками. Необозримые толпы, эти тысячи и тысячи молодых и старых, здоровых и больных мужиков и баб принадлежали всей душой Царю извека и навсегда. Они готовы пойти за одно его слово на войну, на пытку, на плаху. И, как казалось, никакой владыка на земле не имел такой власти над своими подданными, никому другому люди не были так преданы своей жизнью и смертью, как Русскому Царю. Никого другого так не могли любить! И эту любовь надо было оправдать, надо было быть достойным этой высокой и беззаветной любви, которой веками держалась Россия.
Николай Александрович очень серьезно относился к предначертанной свыше миссии и старался во все вникать, набираться опыта и знаний и руководствоваться советами «дорогого Папа». Это был бы очевидно умный и серьезный монарх, но наступил апрель 1865 года — и все трагически оборвалось. Судьба Александра изменилась резко и бесповоротно. Он стал Наследником Престола и должен быть научиться жить и думать по-иному, чем раньше. Теперь ему предстояло готовиться к тому, чтобы со временем принять ответственность за огромную Империю. Все это было неожиданно и нежеланно.
Александр в сопровождении графа Б. А. Перовского выехал из Петербурга в Ниццу 4 апреля. Он не думал, что положение брата безнадежно, и когда узнал, что Никс причащался, то пришел в ужас. Но надежда оставалась, и даже подъезжая к Ницце, до конца все еще не осознавал грядущих потрясений и не мог представить, что Господь допустит, чтобы его брат, «милый Никса», покинул их. Лишь прибыв на виллу Бермон, до него дошел весь трагизм ситуации. Он тут многое понял, перечувствовал и повзрослел.
Через год занес в дневник проникновенную исповедь-воспоминание: «Бог призвал меня на это трудное и неутешительное место. Никогда я не забуду этот день в Ницце, первую панихиду над телом милого друга, где все несколько минут стояли на месте, молчали, и только слышались со всех сторон рыдания и рыдания неподдельные, а от глубины души. Никогда я не чувствовал в себе столько накопившихся слез; они лились обильно, облегчая грусть. Все жалели и жалели Отца и Мать, но они лишились только сына, правда, любимого Матерью больше других, но обо мне никто не подумал, чего я лишился: брата, друга и что всего ужаснее — это его наследство, которое он мне передал. Я думал в те минуты, что я не переживу брата, что я буду постоянно плакать только при одной мысли, что нет больше у меня брата и друга. Но Бог подкрепил меня и дал силы приняться за новое мое назначение. Может, я часто забывал в глазах других мое назначение, но в душе моей всегда было это чувство, что я не для себя должен жить, а для других; тяжелая и трудная обязанность. Но, «Да будет Воля Твоя Боже». — эти слова я твержу постоянно, и они меня утешают и поддерживают всегда, потому что всё, что не случится, всё это Воля Божия, и потому я спокоен и Уповаю на Господа!»
Учебник написан с учетом последних исследований исторической науки и современного научного подхода к изучению истории России. Освещены основные проблемы отечественной истории, раскрыты вопросы социально-экономического и государственно-политического развития России, разработана авторская концепция их изучения. Материал изложен ярким, выразительным литературным языком с учетом хронологии и научной интерпретации, что во многом объясняет его доступность для широкого круга читателей. Учебник соответствует государственным образовательным стандартам высшего профессионального образования Российской Федерации.Для абитуриентов, студентов, преподавателей, а также всех интересующихся отечественной историей.
В центре судьбоносного для России XVII века находится фигура Царя Алексея Михайловича. Ещё при жизни в народе он получил прозвание «Тишайшего», что очень точно отражало нравственно-психологический портрет второго Царя из Династии Романовых, хотя сам период его правления был далеко не спокоен. Изнурительные войны с Польшей в 1654–1667 годах и Швецией в 1656–1658 годах, народные мятежи — Соляной бунт 1648 года, Медный бунт 1662 года, как и антиправительственное движение под руководством донского казака Степана Разина в 1670–1671 годах — стали испытанием на прочность и государственного устроения и компетентности власти.
Третья книга из серии. "История России XX века" — очередной или затянувшийся «провал» в истории человечества или еще одна отчаянная попытка отстоять свои культуру, территорию, менталитет, свою веру как неотъемлемый элемент многогранной общемировой цивилизации? В этой книге авторский коллектив сделал очередную попытку охарактеризовать пройденный Россией — СССР столетний путь. Перед нами периоды ограниченного реформаторства Николая II, Великой российской революции, ленинско-сталинского эксперимента по строительству социализма, соревнования социализма и капитализма в форме «холодной войны», исчерпания потенциала и загнивания сложившейся общественной системы, очередной крутой ломки устройства страны в конце века.
Император Павел I — фигура трагическая и оклеветанная; недаром его называли Русским Гамлетом. Этот Самодержец давно должен занять достойное место на страницах истории Отечества, где его имя все еще затушевано различными бездоказательными тенденциозными измышлениями. Исторический портрет Павла I необходимо воссоздать в первозданной подлинности, без всякого идеологического налета. Его правление, бурное и яркое, являлось важной вехой истории России, и трудно усомниться в том, что если бы не трагические события 11–12 марта 1801 года, то история нашей страны развивалась бы во многом совершенно иначе.
Первая книга охватывает период от глубокой древности до конца XVII в. В книге рассмотрено влияние географического фактора на жизнь страны, ее полиэтничность, региональные особенности, внешнеполитические обстоятельства, колонизационные процессы, личностный фактор, влияние духовных начал на эволюцию общества и ряд обстоятельств, воздействовавших на исторический путь страны. Уделено внимание характеристикам видных деятелей Руси — Ольге, Святославу, Владимиру I, Ярославу Мудрому, Владимиру Мономаху. Показано формирование русской культуры как уникального мирового феномена на основе синтеза культуры языческой, влияния византийского христианства, полиэтнических культурных традиций.
Смысл настоящей работы состоит в том, чтобы создать коллективный контурный портрет отечественного предпринимателя на пороге крушения императорской России. Это один из путеводителей по миру российского бизнеса, где до сих пор очень мало надежных лоций. Объектом внимания будут люди, державшие в то время в своих руках главные рычаги экономики и олицетворявшие деловую элиту страны, руководители крупнейших коммерческих банков, страховых, транспортных и промышленных корпораций; те коммерсанты, промышленники и банкиры, кто занимал лидирующие места в неписанной иерархии делового мира.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
История Рима насыщена событиями и персонами, которым уместно определение — судьбоносные! Именно судьбоносные, поскольку облик современного мира, без всяких преувеличений, формировался в ту эпоху. В свою очередь Гай Юлий Цезарь — знаковая фигура, своего рода «точка сборки» западной цивилизации. Именно цезаризм стал движущей силой развития Европы на многие века и тысячелетия. Героизация Цезаря во многом определила его образ — великий деятель, вершитель великих деяний во времена великих событий. В отличие от многих других, которые запомнились лишь одной или двумя характерными чертами, как правило, злодейского свойства, Гай Юлий вполне человечен.
Судьба замечательной красавицы XIX века Наталии Гончаровой и поныне окутана мифами, таит в себе множество неразгаданных тайн. Как ни странно, но описать ее жизнь, вместив во временные рамки детства, юности, зрелости, — невозможно. И все потому, что у Наталии Гончаровой поэтическая биография! И чтобы осмыслить, понять дар Наталии Гончаровой, её миссию, — должно было пройти не одно десятилетие! Время — величайший судия. Отстоялось, отсеялось все пустое, наносное. Образ избранницы поэта пробился сквозь напластования времён.
Великая Смута начала XVII века высушила русское море и позволила взглянуть, что там, на самом дне его. Какие типы человеческие обитают у самого основания. Какая истина содержится в их словах и действиях. И, слава Богу, там, в слоях, на которых держится всё остальное, были особенные личности. Такие персоны одним своим существованием придают недюжинную прочность всему народу, всей цивилизации. Это… живые камни. Невиданно твердые, тяжелые, стойкие ко всяким испытаниям, не поддающиеся соблазнам. Стихии — то беспощадное пламя, а то кипящая мятежным буйством вода — бьют в них, надеясь сокрушить, но отступают, обессиленные.
Герберт Уэллс — несомненный патриарх мировой научной фантастики. Острый независимый мыслитель, блистательный футуролог, невероятно разносторонний человек, эмоциональный, честолюбивый, пылающий… Он умер давным-давно, а его тексты взахлёб, с сумасшедшим восторгом читали после его кончины несколько поколений и еще, надо полагать, будут читать. Он нарисовал завораживающе сильные образы. Он породил океан последователей и продолжателей. Его сюжеты до сих пор — источник вдохновения для кинематографистов!