Мариус Петипа. В плену у Терпсихоры - [15]

Мариус тут же поделился доброй вестью с матерью и отправил ей сто рублей, которые в то время, в пересчете на франки, были немалой суммой[115]. Оставалось наметить план действий на предстоящие четыре месяца. Ведь не мог же столь деятельный человек, как М. Петипа, ничего не делать в течение столь долгого срока.

Первым делом он отправился в расположенную рядом с гостиницей церковь святой великомученицы Екатерины — один из старейших католических храмов России, — чтобы возблагодарить Господа за столь щедрый полученный им дар. Этот храм, освященный 7 октября 1783 года в честь святой Екатерины Александрийской, покровительницы Екатерины II, к моменту появления Мариуса Петипа в Санкт-Петербурге имел уже множество прихожан, среди которых были и выдающиеся личности.

Часами молодой француз осматривал прекрасный город, впитывая его особую ауру, никого не оставляющую равнодушным. Он бывал в Императорском Эрмитаже, ездил на Острова и, конечно, посещал театры. Казалось, должен был мешать языковой барьер, ведь Петипа совершенно не знал русского. Но с удивлением для себя обнаружил, что в Санкт-Петербурге множество иностранцев. Они говорили на разных языках, в основном по-французски.

Это можно объяснить менталитетом образованных русских людей того времени. Отечественный историк, краевед и статистик Иван Ильич Пушкарев в труде «Описание Санкт-Петербурга и уездных городов С.-Петербургской губернии», вышедшем в свет в 1839–1842 годах и основанном на архивных документах и личных наблюдениях, так объяснял этот феномен: «К слабой стороне характера русских можно отнести пристрастие к иностранным языкам, особенно к французскому». Что же касается Петипа, для него это оказалось к лучшему. Он практически не страдал от незнания языка страны, в которую приехал работать.

Ему здесь нравилось буквально все. Особенно — величественное здание Санкт-Петербургского Большого театра, на сцене которого ему вскоре предстояло выступать[116]. В 1836 году театр был перестроен по проекту архитектора А. К. Кавоса[117]. Теперь зрительный зал насчитывал «пять ярусов лож и два бенуара…»[118]. Это было не просто «превосходнейшее здание в столице», в котором могли поместиться более двух тысяч зрителей[119]. В этом театре была одна из лучших сцен в Европе. И, что высоко оценил молодой француз, она оказалась идеально приспособлена для балетных спектаклей. Этот вывод подтверждает в воспоминаниях балерина Императорских театров Е. О. Вазем. «Благодаря глубине сцены, состоявшей из семи кулис, и вместительному шестиярусному зрительному залу поставленные в Большом театре спектакли выглядели эффектно, ибо театр представлял широкие возможности для использования перспективы»[120].

Но, любуясь прекрасными архитектурными ансамблями, восторгаясь коллекциями живописи и скульптуры, знакомясь с бытом и нравами имперской столицы, Мариус Петипа не забывал и о ежедневных упражнениях, необходимых для каждого артиста балета. К счастью, Театральное училище, где он мог тренироваться, находилось недалеко от гостиницы. Стоило лишь перейти Невский проспект, пройти немного до сквера, за которым возвышалось здание Александринского театра, возведенного в 1832 году по проекту Карла Росси[121], обогнуть его фасад — и взору представала Театральная улица[122], одна сторона которой зеркально повторяла другую. Здесь и находилось императорское Театральное училище, в залах которого он репетировал.

Летом здесь было пустынно. Зачастую в зеркале во всю стену отражалась лишь его стройная фигура. Взявшись рукой за «палку» (прикрепленный к стене круглый шест), он начинал экзерсисы — обязательный для поддержания формы танцовщика комплекс упражнений. Мариус с удовольствием разогревал мышцы и связки, варьируя позиции корпуса, положения рук и ног. После занятия, умывшись и немного отдохнув, он переодевался в новый, недавно заказанный в Париже костюм и отправлялся на прогулку по столичным улицам.

К этому времени у него разыгрывался аппетит, и танцовщик обязательно заходил в одну из рестораций, открытых его соотечественниками и выходцами из других европейских стран, которых было немало в Санкт-Петербурге. В любом из этих заведений можно было и пообедать за умеренную плату, и отведать нежнейшие десерты, ароматы которых доносились с улицы. Лучшим среди местных жителей заведением считалось кафе «Доминик»[123], открытое на Невском проспекте за несколько лет до приезда сюда М. Петипа. Здесь можно было отведать бульон, бифштекс, разнообразные закуски, а также сладости и напитки. Это кафе пользовалось популярностью благодаря удачному расположению, хорошей кухне и умеренным ценам (средний счет составлял около 40 копеек). К тому же в зале для посетителей можно было в спокойной обстановке просмотреть свежие парижские газеты, узнать новости, в том числе театральные. Частенько заходил М. Петипа и в кондитерскую Вольфа и Беранже на углу Невского проспекта и Мойки. Это был своеобразный клуб, который посещали многие писатели. Поэтому посетители, сидя за столиками, могли узнавать здесь о последних литературных новинках, что называется, «из первых рук».