Марионетка - [31]

Резиновые ноги Джорджа внезапно превратились в желе, и он стал выскальзывать из моих рук. Я понял, что, вальсируя подобным образом по Рембрандтсплейн, мы далеко не уйдем. Я стал наклоняться, чтобы поднять парня и перебросить его через плечо, но Астрид в ужасе схватила меня за рукав.

— Нет! Не делайте этого! Не надо! Прошу вас!

— Но почему? — резонно спросил я.— Ведь так легче всего...

— Нет. Если нас увидят полицейские, они заберут его.

Я выпрямился, снова обхватил Джорджа руками и попытался удержать его в вертикальном положении.

— Преследуемый и преследователь,— проговорил я.— Вы и Ван Гельдер.

— Что?

— Ваш брат Джордж...

— Откуда вы знаете его имя? — прошептала она.

— Моя работа как раз в том и заключается, чтобы все знать,— уверенно заявил я.— Ваш брат находится в очень невыгодном положении, поскольку им заинтересовалась полиция. Иметь брата — бывшего заключенного— роль незавидная.

Она молчала, подавленная и несчастная.

— Где он живет? — спросил я.

— Конечно, со мной.— Казалось, мой вопрос удивил ее.— Недалеко отсюда.

Их дом действительно находился недалеко, в 50 ярдах, в узком, мрачном переулке за клубом «Балинова». В квартиру Астрид вела необыкновенно узкая и крутая лестница. Сгибаясь под тяжестью Джорджа, я с огромным трудом взобрался наверх.

Астрид отперла дверь квартиры, похожей на кроличью клетку и состоящей из маленькой гостиной и такой же маленькой, прилегающей к ней спальни. Пройдя прямо в спальню, я опустил Джорджа на узкую кровать, выпрямился и вытер пот со лба.

— Это кошмарная лестница!

— Извините... в женском общежитии было бы дешевле, но с Джорджем... Кроме того, в «Балинове» платят не слишком щедро...

Судя по этим двум комнатушкам, аккуратным, но таким же бедным, как одежда Джорджа, в клубе действительно платили гроши.

— И все же вы, вероятно, считаете, что вам крупно повезло, имея даже такую малость.

— Что?

— Вы отлично знаете, что я имею в виду, не так ли, мисс Лемэй? Может, вы разрешите мне звать вас Астрид?

— Откуда вы знаете мое имя?

— Прекратите! — резко оборвал я.— Можете считать, что в этом виноват ваш дружок!

— Какой дружок? У меня нет никакого дружка!

— Значит, бывший, а вернее — покойный дружок.

— Джимми? — прошептала она.

— Да, Джимми Дюкло,— подтвердил я.— Не знаю, каким образом, но в его гибели виновны и вы. Он успел кое-что рассказать мне о вас. У меня даже есть ваша фотография.

Она растерялась.

— Там... в аэропорту...

— А чего вы еще ожидали? Думали, что я брошусь обнимать вас? Джимми убили в аэропорту потому, что он решился на какой-то важный шаг. Что он решил предпринять?

— Простите, я ничем не могу помочь вам...

'— Не могу или не хочу?

Она молчала.

— Астрид, вы любили Джимми?

Она не проронила ни слова, только кивнула головой. Глаза девушки наполнились слезами.

19*

— И все же вы предпочитаете молчать? — вздохнул я и попробовал подойти с другого конца: — Джимми говорил вам, чем он занимается?

Она покачала головой.

— Вы догадывались?

Она кивнула.

— Вы кому-нибудь сказали о своей догадке?

И тут она сломалась.

— Нет. Клянусь, я ничего не рассказывала.

— Он когда-нибудь упоминал обо мне?

— Нет.

— Но вам известно, кто я?

Она смотрела на меня, и по ее щекам медленно катились слезы.

— Вы отлично знаете, что я руковожу Лондонским бюро Интерпола по борьбе с наркотиками.

Она молчала. Я схватил ее за плечи и сильно встряхнул.

— Ведь знаете?

Она кивнула.

— Но если Джимми этого не говорил, то кто же рассказал вам обо мне?

— Господи! Оставьте меня в покое! — слезы градом потекли по ее щекам.

Видимо, сегодня ей суждено было плакать, а мне вздыхать. Поэтому я снова вздохнул и опять изменил тактику, бросив через дверь взгляд на парня, лежащего на кровати.

— Насколько я понимаю, Джордж не является кормильцем семьи.

— Теперь Джордж вообще не может работать. Он не работает больше года. Но при чем тут он?

— При том.— Я подошел и склонился над ним, внимательно рассматривая его лицо. Потом приподнял его и опустил одно веко.— Что вы с ним делаете, когда он в таком состоянии?

— Ничего предпринять нельзя.

Я приподнял рукав на исхудавшей руке Джорджа. Исколотая, покрытая пятнами и посиневшая от бесчисленных уколов, она представляла собой отталкивающее зрелище. По сравнению с ней рука Труди выглядела вполне пристойно.

Я сказал:

— Теперь уже никто и ничто не поможет ему, и вы это прекрасно знаете.

—

— Да, знаю,— перехватив мой испытующий взгляд, она перестала вытирать крошечным кружевным платочком глаза и горько усмехнулась.— Хотите, чтобы я показала вам свою руку?

— У меня нет привычки унижать симпатичных девушек, но мне бы хотелось задать вам несколько самых обычных вопросов. Давно ли Джордж употребляет наркотики?

--- Три года.

— Сколько времени вы работаете в «Балинове»?

— Три года.

— Вам нравится работать там?

Стоило только Астрид открыть рот, как сразу же стало ясно, какие чувства она испытывает в данную минуту.

— Да знаете ли вы, что значит работать в ночном клубе? Особенно в таком, как «Балинова»! Мерзкие старикашки жадными взглядами словно раздевают тебя догола!

— Джимми Дюкло не был ни мерзким, ни старикашкой!

Она растерялась.

— Конечно, нет! Джимми...

— Джимми Дюкло погиб, Астрид. Он мертв потому, чго влюбился в девушку из ночного клуба, которую шантажируют.