Марина Юрьевна Мнишек, царица Всея Руси - [24]
— Молодость!
— Или наследственность. Наша королева-мать тоже очень увлекающийся человек. Поэтому исключительно на нас лежит обязанность просчитать все реальные варианты занятия московского престола. Тот, кто придет к власти, должен стремиться к этому, чтобы ослабить, но никак не поддерживать Швецию.
Велик ли почет на Ивановской площади кремлевской дьяком сидеть! Может, и не велик, зато чего не насмотришься, чего не наслышишься. Терема бок о бок. Приказы. Монастырь Чудов. Все новостями так и кипит — успевай слушать да соображать.
Вона даже иноземные соглядатаи поняли: что-то не заладилося в годуновской семье. Что-то случилося.
Одно верно: не хотела государыня Ирина Федоровна монашество принимать. Не собиралась, болезная, кончать жизнь в монастырской келье. Перестала брату доверять. Не иначе поняла, что стала ненужной. А без его поддержки, без его хитрости где ей на престоле удержаться. Да на каком престоле!
И то сказать, не венчали ее на царство. Всего-то что глядела исподтишка, как положено, на торжество супруга. Правили и до нее Московским государством великие княгини, а как же! Софья Витовтовна, скажем. Невестка великого князя Дмитрия Ивановича Донского. Так ведь каким правом! По малолетству великим князем объявленного сына, а там многие годы по его слепоте. Когда княжьи враги лишили Василия II, так Темным и прозванного, Троицы, на богомолье, глаз. Никак в 73 года без сына обошлась, защитив Москву от татарского царевича Мазовщи. Не силой — хитростью бабьей. Спугнула татар. Умудрилась дать возможность немногим нашим воинам весь его обоз захватить и пленных отбить.
Или великая княгиня Елена Васильевна. Из князей Глинских. И снова именем осиротевшего сына, будущего царя Ивана Васильевича Грозного. Воевала. Строила. В походы войско отпускала. Удельных князей делила да мирила. Иных в темницах гноила. На то и власть, чтобы свою волю без оглядки творить.
А царице Ирине Федоровне, бездетной да вдовой, на кого опереться, чего ждать? Разве что смерти насильственной, позорной. У брата с невесткой, самого Малюты Скуратова дочки, — своя судьба, у нее — своя.
Потому когда народ потребовал, чтобы вышла царица на Красное крыльцо, не просто вышла — принародно о пострижении своем объявила. На бояр, как на будущих правителей государства московского, сослалась — лишь бы страсти утихомирить, до бури не довести. Прямо так и сказала — откуда смелость взялась! — голос не дрогнул: «У вас есть князья и бояре, пусть они начальствуют и правят вами».
Начинала-то царица хорошо, по-человечески. Не успели государя Федора Иоанновича погребсти, с подсказки брата всем заключенным в тюрьмах прощение объявила. И опальным боярам, и ворам, и разбойникам с большой дороги. Лишь бы побольше людей за государыню еженощно и ежечасно Бога молили.
Патриарх Иов не опоздал: заявил во всех церквах текст присяги. Чтобы всем людишкам государства Московского клятву на верность принести и в том крест целовать — ему, патриарху, вере православной, царице Ирине, да мало того — еще и правителю боярину Борису Годунову и его детям.
Тут уж каждый понял: не станет больше Годунов сестре нового супруга искать. Своему семейству дорогу к престолу станет прокладывать. А раз так, самое время годуновским козням конец положить, собрать народ со всех концов государства Московского на Земский собор. Избирательный — нового государя выбирать. Тут и сомневаться не приходилось: не получить Борису Годунову их согласия.
Иноземцы — что послы, что купцы — твердили: великая смута поднимается в государстве. Великое, как писали в донесениях в свои страны, замешательство. Не справиться с ним Годунову. Где там!
Справился боярин! Понял главную опасность — все дороги в столицу перекрыл. Никто из приглашенных на Земский собор добраться до Москвы не мог. Такого еще николи не бывало, да и в голову боярству не пришло. Годуновским головорезам все нипочем. Платил боярин щедрой рукой, следил строго. Никому не доверял. Все сам. Всегда сам. А ведь захворал в те поры. Крепко захворал. Истопники царские рассказывали: как только крепился. Иной раз к стенке в покое привалится — коли никого вокруг нету — и ровно раненый зверь стонет. Руки себе в кровь кусает, чтоб не закричать.
Широко мошну открыл и для тех, кто царицу Арину Федоровну что в Кремле, что на городских площадях и торгах выкликать был должен. А толп великих, — как, поди, надежду держал, — собрать не сумел. У москвичей свой ум: ни за Годунова, ни за бояр вступаться не хотели. Разве не один черт? О царевиче Дмитрии Ивановиче толковать принялись. Будто не было никакого Углического дела. Будто не винили только что Бориса Годунова в «безвинной смерти». Кого винить? Кого казнить? Народная молва что волна морская. Нахлынет — отхлынет: ни тебе удержать, ни поперек стать…
Сколько еще недель зиме стоять! Сретение подходит, а ни одной оттепели. Теперь что ни день снегу подсыпает. Будто замерло все кругом. Новостей ждет. Разные они могут быть, а все равно новости. Теперь от Москвы многое зависит. Все союзы что меж государств, что меж князей по-иному сложиться могут. Отцу Паисию велел шляхтича Гжегожа из Острога увезти. В майонтках-поместьях шляхетских соглядатаев меньше, разговоры посвободнее. Главное — шляхты больше, не ясновельможных панов. Как-то он им покажется? В Московии пока что в делах своих разберутся. Царица у них не старая. Несколько лет процарствует, а там…
Гоголь дал зарок, что приедет в Москву только будучи знаменитым. Так и случилось. Эта странная, мистическая любовь писателя и города продолжалась до самой смерти Николая Васильевича. Но как мало мы знаем о Москве Гоголя, о людях, с которыми он здесь встречался, о местах, где любил прогуливаться... О том, как его боготворила московская публика, которая несла гроб с телом семь верст на своих плечах до университетской церкви, где его будут отпевать. И о единственной женщине, по-настоящему любившей Гоголя, о женщине, которая так и не смогла пережить смерть великого русского писателя.
Сторожи – древнее название монастырей, что стояли на охране земель Руси. Сторожа – это не только средоточение веры, но и оплот средневекового образования, организатор торговли и ремесел.О двадцати четырех монастырях Москвы, одни из которых безвозвратно утеряны, а другие стоят и поныне – новая книга историка и искусствоведа, известного писателя Нины Молевой.
Эта книга необычна во всем. В ней совмещены научно-аргументированный каталог, биографии художников и живая история считающейся одной из лучших в Европе частных коллекций искусства XV–XVII веков, дополненной разделами Древнего Египта, Древнего Китая, Греции и Рима. В ткань повествования входят литературные портреты искусствоведов, реставраторов, художников, архитекторов, писателей, общавшихся с собранием на протяжении 150-летней истории.Заложенная в 1860-х годах художником Конторы императорских театров антрепренером И.Е.Гриневым, коллекция и по сей день пополняется его внуком – живописцем русского авангарда Элием Белютиным.
Дворянские гнезда – их, кажется, невозможно себе представить в современном бурлящем жизнью мегаполисе. Уют небольших, каждая на свой вкус обставленных комнат. Дружеские беседы за чайным столом. Тепло семейных вечеров, согретых человеческими чувствами – не страстями очередных телесериалов. Музицирование – собственное (без музыкальных колонок!). Ночи за книгами, не перелистанными – пережитыми. Конечно же, время для них прошло, но… Но не прошла наша потребность во всем том, что формировало тонкий и пронзительный искренний мир наших предшественников.
Петр I Зураба Церетели, скандальный памятник «Дети – жертвы пороков взрослых» Михаила Шемякина, «отдыхающий» Шаляпин… Москва меняется каждую минуту. Появляются новые памятники, захватывающие лучшие и ответственнейшие точки Москвы. Решение об их установке принимает Комиссия по монументальному искусству, членом которой является автор книги искусствовед и историк Нина Молева. Количество предложений, поступающих в Комиссию, таково, что Москва вполне могла бы рассчитывать ежегодно на установку 50 памятников.
Книга «Ошибка канцлера» посвящена интересным фактам из жизни выдающегося русского дипломата XVIII века Александра Петровича Бестужева-Рюмина. Его судьба – незаурядного государственного деятеля и ловкого царедворца, химика (вошел в мировую фармакопею) и знатока искусств – неожиданно переплелась с историей единственного в своем роде архитектурногопамятника Москвы – Климентовской церковью, построенной крестником Петра I.Многие факты истории впервые становятся достоянием читателя.Автор книги – Нина Михайловна Молева, историк, искусствовед – хорошо известна широкому кругу читателей по многим прекрасным книгам, посвященным истории России.
Книга «Детские годы в Тифлисе» принадлежит писателю Люси Аргутинской, дочери выдающегося общественного деятеля, князя Александра Михайловича Аргутинского-Долгорукого, народовольца и социолога. Его дочь княжна Елизавета Александровна Аргутинская-Долгорукая (литературное имя Люся Аргутинская) родилась в Тифлисе в 1898 году. Красавица-княжна Елизавета (Люся Аргутинская) наследовала героику надличного военного долга. Наследуя семейные идеалы, она в 17-летнем возрасте уходит добровольно сестрой милосердия на русско-турецкий фронт.
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».
В книгу включены исторические романы Н. Сергиевского и А. Зарина, охватывающие последний период Смутного времени (1610–1612), когда после свержения группой бояр Василия IV Шуйского было создано боярское правительство во главе с Ф. И. Мстиславским — Семибоярщина.
Историческое повествование Р. Г. Скрынникова освещает события Смутного времени и заканчивается воцарением на русском престоле первого царя из династии Романовых — Михаила Федоровича.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Романы Н. Алексеева «Лжецаревич» и В. Тумасова «Лихолетье» посвящены одному из поворотных этапов отечественной истории — Смутному времени. Центральной фигурой произведений является Лжедмитрий I, загадочная и трагическая личность XVII века.