Марианская впадина - [25]

И ты протягивал руки, обнимал меня, гладил своими тоненькими пальцами по моим складочкам – так же, как я сейчас Джуди.

Вдруг собака решила, что понежили ее достаточно, встала, встряхнулась, а потом посмотрела на меня с вызовом, как будто хотела сказать: «Так, Паула, хватит. Пора домой, к хозяину!»

Я встала и обнаружила, что не взяла с собой телефон. Уже стемнело, и я надеялась, что буду светить смартфоном. Как бы не так…

Я снова пристегнула поводок Джуди, и под светом звезд мы дошли до заросшей тропинки, обрамленной деревьями – там стало еще интереснее. Я наклонялась, чтобы хоть что-то рассмотреть и не запнуться за корни или ветки внизу.

Разумеется, я упала. Я еще успела подставить ладони, чтобы не ударится лицом. Чертыхаясь, я поднялась, а Джуди опять обеспокоенно вернулась ко мне, чтобы посмотреть, что я там делаю. Я ссадила кожу на ладонях, вытерла их друг о друга, снова взяла поводок, и мы продолжили путь, только сейчас еще медленнее.

По ощущениям прошла вечность, пока мы добрались до места нашего ночлега, где Гельмут уже нетерпеливо ожидал нас.

– А вы не торопились, – буркнул он.

– Я присела, у воды посидеть.

Он оглядел меня с ног до головы.

– Что у вас с руками? – спросил он.

– Я упала и кожу на руках содрала.

– Еще и это вдобавок. Я схожу за аптечкой.

– Да не-ет, все в порядке.

Но он уже был внутри трейлера, и я слышала, как он чем-то гремит. Стоя в свете открытой двери, я опять задавала себе вопрос: что такое важное там Гельмут хранит и почему, собственно, мне нельзя заходить внутрь. Я уже было решилась просунуть голову в дверь, как он вышел мне навстречу.

– Что значит «не-ет»? Хотите еще и заражение крови заполучить? Я думал, вы – биолог.

Он открыл аптечку: по виду – оригинал времен Второй мировой. Достал йод и бинты.

– Дайте-ка.

Он смочил салфетку водой из бутылки и протер мне ладони, потом щедро полил йодом царапины: жгло, конечно, безумно. Йод! Как будто сегодня нет безболезненных и не красящих средств. Чего бы и огнем не прижечь, как в средневековье?

– Ну вот! Смотрите, какая вы храбрая. Сейчас и причина есть, а вы не плачете.

– Не так уж и больно.

– Ну, тем более, тогда все в порядке.

Он перевязал мне обе ладони, и я почувствовала себя плохим боксером с пухлыми ручками. Потом он убрал аптечку и позвал Джуди с собой в машину. Я только сейчас заметила, что столик и стулья уже убраны.

– Ну, что ж. Тогда спокойной ночи! – Гельмут захлопнул дверь перед моим носом. Шторки были закрыты, и свет на улицу почти не проникал, поэтому до своей палатки я шла практически на ощупь. Я устала и все еще не могла отойти от своего нервного срыва с рыданиями. Я залезла в спальный мешок, и только я закрыла глаза, как послышалось монотонное жужжание. Это из трейлера Гельмута? Пока я себя спрашивала, что это могло значить, сон затянул меня в свои объятья. Мне снились медузы и белеющие на небосводе кости.

6990

Автомобильный гудок вырвал меня из состояния, которое, пожалуй, было сном, и огромный осьминог, затягивающий меня в глубину, исчез, когда я встрепенулась.

– Что случилось? – спросила я Гельмута и села повыше в своем пассажирском кресле.

– Проклятая курица!

– Что? Я же только спросила…

– Да не вы. Вон перед нами. Скотинка с места не сдвинется.

Я посмотрела в лобовое стекло и увидела, что мы находимся в горной местности – значительно выше озера, откуда уехали. Вокруг нас был только редкий лес, скалы, дорога и – курица, восседавшая прямо перед нашим трейлером и время от времени взмахивающая крыльями.

– Что делает здесь, на краю земли, курица? – спросила я в растерянности, поправляя повязку на руках. Вокруг не было видно никаких признаков какого-либо селения. Кроме того, на улице было очень холодно – не самые благоприятные условия для живности.

– Я понятия не имею, но, если она сейчас не уйдет, я ее перееду! – ворчал Гельмут.

Я вышла к этой курице. Вообще-то я ожидала, что она убежит, но она только вытаращила на меня свои глазки-пуговки. Я стояла, упершись руками в бока, смотрела на птицу и раздумывала, что делать. Может быть, она ранена? Я присела на корточки и протянула к ней руку. Курица вздрогнула, дернула головой, но продолжала сидеть, недоверчиво косясь на меня одним глазом. Когда я схватила ее, она тихо закудахтала как бы из протеста и замахала одним крылом. Я перевернула ее на спину, чтобы посмотреть на ее ноги, а она при этом пыталась клюнуть меня в руку. Я сразу увидела, в чем дело: одна нога, похоже, была сломана. Я вздохнула, взяла ее на руки, не трогая ногу, и пошла назад к машине. Когда я садилась на свое место на переднем сиденье, было слышно, как Джуди сзади беспокойно закопошилась, а Гельмут смотрел на меня, как на умалишенную.

– Что вы делаете?

– Курица ранена.

– И что?

– Ну, мы же не можем оставить ее просто на дороге. Было бы хорошо остановиться где-нибудь на стоянке, чтобы я наложила ей шину. К тому же она явно голодная, и пить, наверное, хочет.

Трейлер все еще стоял посреди дороги.

– Вы с ума сошли. Мы не можем взять курицу с собой.

– У вас собака, у меня курица. Вам придется смириться.

– Моя собака – домашнее животное, у нее имя есть. Что вы сравниваете? Глупости какие!