Маргелов - [83]

«6.1.45 г. Отбивая ожесточенные атаки противника, части дивизии продолжают удерживать занимаемые рубежи, нанося противнику большой урон в живой силе и технике. Неоднократные попытки сбить наши части с занимаемых рубежей усиленно отбивались. Задень отбито две контратаки противника силою до батальона пехоты при поддержке 14 танков. За день боев противнику нанесены потери: сожжено 5 танков, подбито — 2 танка; сожжено 6 бронетранспортеров, 9 автомашин, уничтожено 11 ст. пулеметов. Рассеяно и частично уничтожено до двух батальонов пехоты».

«7.1.45 г. Противник подразделениями 5 мотополка “Мертвая голова”, 6 мотополка “Теодор Эйке” и другими подразделениями неустановленной нумерации, поддерживаемый 50–60 танками и самоходными орудиями, продолжает активные наступательные действия, пытаясь прорваться в юго-восточном и южном направлениях. В 16.00 противник крупными силами пехоты, поддерживаемый танками, начал атаку с направления южной окраины СО-МОР, безым. выс. юго-вост. СОМОР, юго-вост, опушка леса севернее ФЕЛЬШЕ ЕРШ. Ценой больших потерь противнику удалось оттеснить подразделения 144 Гв. сп из ФЕЛЬШЕ ЕРШ. Дальнейшее движение противника приостановлено. В оперативное подчинение дивизии входит 1310 сп 19 сд, который занимает оборону на рубеже южнее ФЕЛЬШЕ ЕРШ».

«8.1.45 г. В течение ночи на 8.1.45 г. противник предпринимал неоднократные атаки наших частей. В 2.50 8.1.45 г. до двух рот пехоты с одной самоходной пушкой наступали в р-не СОМОР. В 4.00 до батальона пехоты при поддержке пяти танков из направления ФЕЛЬШЕ ЕРШ наступали на наши боевые порядки, пытаясь сбить нас с занимаемых рубежей. В 6.00 до полка пехоты при поддержке 12–15 танков начали атаку на боевые порядки 1310 сп из р-нов СОМОР и ФЕЛЬШЕ ЕРШ. Завязался ожесточенный бой с превосходящими силами противника, и противнику удалось вклиниться в наши боевые порядки на 600–700 метров в направлении выс. 317. В 9.30 продвижение противника было приостановлено, и к 15.00 положение 1310 сп было восстановлено. Части дивизии, ведя ожесточенные бои с превосходящими силами противника, к 20.00 занимают оборону на рубеже:

147 Гв. сп — занял высоты и оседлал шоссе “ШАНДОР”;

149 Гв. сп — мост на шоссе “ШАНДОР” и перекрестье полевых дорог;

144 Гв. сп — по опушке (юго-зап.) рощи;

1310 сп — юго-вост, опушка рощи».

Последняя атака немцев на позиции 1310-го стрелкового полка, который, исходя из соображений тактики, рельефа местности и складывающихся обстоятельств, перешел во временное подчинение дивизии, была самой мощной. Здесь, как и на Мышкове, как и под Ленинградом, всё решало одно — устоим или не устоим. Если бы дрогнул хотя бы один взвод и противник протиснулся в эту щель, туда мгновенно хлынул бы весь поток атакующих и немецкие танки начали бы раздвигать фланги и разрывать на куски фронт дивизии. Вот тогда их было бы не остановить. За спиной 49-й гвардейской дивизии тем временем части 46-й армии продолжали атаковать юго-западные предместья Будапешта, сжимая кольцо вокруг города. Ответственность на гвардейцах генерала Маргелова лежала огромная.

И они выстояли.

Будапешт будет взят 13 февраля. 49-я гвардейская Херсонская дивизия тем временем будет стоять западнее и добивать остатки прорывающихся из окружения групп разбитой немецкой группировки. Конечно, все в дивизии, в том числе и генерал Маргелов, сожалели о том, что не довелось участвовать непосредственно в уличных боях. Но по брусчатке Буды и Пешта он еще пройдется — через 11 лет.

А пока шло сражение за Будапешт на тех рубежах, которые судьба и командование определили гвардейской дивизии генерала Маргелова зимой 1945 года.

Вот как вспоминает бои тех дней бывший командир автоматного взвода А. В. Ткаченко: «В эту ночь немцы, видимо, решили разделаться с нашим взводом и освободить дорогу, по которой мы не давали им пройти к Будапешту.

В стороне Будапешта слышалась канонада. Работала тяжелая артиллерия. И мы понимали, что на этот раз город, видимо, возьмут.

Уже стемнело. Мы выставили посты. Взвод залег на отдых. Вдруг из-за поселка необычно густо наш участок накрыло снарядами. Земля затряслась. Окопы стали осыпаться. Стрелял тяжелый калибр. Стало понятно, что этот внеочередной налет не к добру. Я передал по цепи:

— Приготовить оружие!

Смотрю, за брустверами замаячили тени в касках. Солдаты всматривались в темень балки, прислушивались. Никто уже не спал. Вскоре над немецкими окопами взлетели две ракеты — красная и зеленая. Очевидно, одна для артиллеристов — прекратить огонь. А вторая для пехоты — сигнал к началу атаки.

В ушах стоял шум, звон. На шинелях и плащ-палатках лежали комья земли. От них противно несло тротиловой вонью.

Заработали немецкие пулеметы. Я заметил их вспышки — по флангам. Не прошло и минуты, как на той стороне балки показалась пехота. Вот они подбежали к ручью и начали набрасывать щиты, сбитые из досок. Гатили топкие места. Приготовились основательно. Они растянулись по всей длине ручья. Видимо, за первой цепью должна была пойти вторая, и она сейчас ждала своей минуты вверху, в окопах. Самое время открыть огонь по первой.

— Взвод! Огонь! — закричал я.