Маргелов - [130]

Наконец, 8 марта 1950 года Советский Союз официально «заявил о наличии атомной бомбы». Еще накануне, когда в осведомленных кругах уже определенно знали, что бомба вот-вот появится, по этому поводу начались серьезные дискуссии. Шли они и в Министерстве Вооруженных сил, и в Минфине, и в Госплане, и в Центральном комитете ВКП(б). «Прогрессивной» частью советской партийной и правительственной верхушки овладела рациональная мысль, что если есть в руках такая дубина, перед которой ничто все армии мира, то к чему держать и содержать — вооружать, одевать, кормить, обучать и т. д. — многомиллионную армию?

Против этой либерально-разоруженческой идеи единым фронтом встали в первую очередь военные. Маршалы, командующие войсками округов Г. К. Жуков, И. С. Конев, Р. Я. Малиновский, фронтовые генералы, занимающие высокие посты в послевоенной иерархии, В. И. Чуйков, К. И. Москаленко, А. А. Гречко на различных совещаниях и в приватных беседах говорили о том, что разоружаться в такое непростое время нельзя, что идти на поводу у этой идеи равносильно сдаче противнику позиций без боя.

К счастью, здравый смысл возобладал. Вот статистические данные о численности наших войск:

1948 год — 2 567 000 чел.;

1953 год — 5 396 038 чел.;

1954 год — 5 763 000 чел.;

1955 год — 4 637 523 чел.

Тенденция сохранялась до 1991 года, когда Советская армия перестала существовать.

Напомню, что срочники в пятидесятые годы служили в сухопутных войсках три года, на флоте — четыре года. За эти годы воинские специальности успевали освоить хорошо, и армия была крепка, как никогда.

Обстановка в беспокойном мире между тем накалялась. Центром военной напряженности стал Дальний Восток. Нет, не зря туда направили генерала Маргелова. С одной стороны — с повышением, лестно. С другой — на пустое место. Дальний Восток спешно насыщали войсками, техникой, вооружением. Вначале загорелось на островах Южно-Китайского моря. 4-я полевая армия Китая 17 апреля 1950 года высадила десант на острове Хайнань в Южно-Китайском море, где закрепились части разбитой гоминьдановской армии и овладели им. Остатки армии Чан Кайши эвакуировались на Тайвань.

В июне того же года вспыхнуло на Корейском полуострове. 25 июня Северная Корея начала войну против Южной. Цель военных действий — объединение разделенного народа в одно государство социалистического типа. А уже через два дня, 27 июня, американцы ввели свой 7-й флот в Тайваньский пролив и высадились на Тайване. 28 июня северокорейские войска заняли Сеул, 4 июля был атакован и захвачен аэродром американских ВВС в Сувоне. Вскоре войска Северной Кореи вступили в боестолкновение с американцами, прибывшими на полуостров под флагом ООН «для защиты Южной Кореи от коммунистической агрессии». 15 сентября американцы совместно с английскими и южнокорейскими войсками провели масштабную операцию в районе порта Инчхон близ Сеула, в которой решающую роль сыграл десант. Операция под кодовым названием «Хромит» стала наиболее известным сражением войны и коренным образом повлияла на весь ее ход. Корпус морской пехоты США отлично выполнил задачу, и только атака китайской армии спасла северокорейцев от разгрома.

Корейскую войну всегда рассматривали не как военное столкновение между Севером и Югом, а как пробу сил между СССР и Китаем, с одной стороны, и США, Великобританией и их союзниками по НАТО — с другой. Советский Союз открыто в наземных операциях не участвовал, однако в армии Севера были наши военные советники. Поставлялось оружие. Войска, дислоцированные в дальневосточных и забайкальских гарнизонах, находились в состоянии повышенной боеготовности, в ожидании приказа выступить. В этих обстоятельствах находившийся в Приморье 37-й гвардейский воздушно-десантный корпус приобретал статус особого соединения. Три дивизии: 98-я, 99-я и недавно введенная в состав корпуса 13-я. Кроме того, соединению придали 1-ю военно-транспортную авиационную дивизию трехполкового состава, укомплектованную планерами Як-14.

Послевоенный период — время становления ВДВ. Никак не давали десантникам статус самостоятельного и самодостаточного рода войск. Искусственно прилепляли то к авиации, то к пехоте. Дивизии то расформировывали, обращая в элитную пехоту, то вновь формировали по штату воздушно-десантных войск. И всегда — с потерями ценных специалистов, инструкторов, людей, преданных десантному и парашютному делу. Вот и в период назначения Маргелова на корпус десантников оперативно подчинили командующему 1-й Отдельной краснознаменной армией, дислоцированной в Амурской области. Армией командовал генерал-полковник Д. Д. Лелюшенко[42]. Человек он был волевой, плохо поддающийся переубеждению, даже когда на другой стороне случались веские доводы. Он сам, бывший лихой танкист, и его штаб специфику воздушно-десантных войск не знали, вникать в тонкости не хотели, в дела корпуса порой вмешивались, предполагая в нем обычное стрелковое соединение, не более того.

Александр Васильевич Маргелов, во многом по рассказам отца, писал об этом периоде службы Василия Филипповича: «Нормальным взаимоотношениям с десантниками не способствовал и командарм, человек властный и даже деспотичный. Решения, касающиеся корпуса, принимались иногда на эмоциях, непродуманно. Служебные совещания руководящего состава из деловых встреч командарм превращал в издевательские экзамены по знанию уставов и характеристик бронетанковой техники. Так что подчиненность эта доставляла комкору немало головной боли. В этих условиях Василию Филипповичу пригодилось немалое искусство дипломата, чтобы как-то ослабить пресс армейского руководства на войска корпуса и защитить офицеров от напрасных наказаний».