Маргелов - [124]

Оказалось, старшина считался одним из лучших парашютистов в батальоне.

— Возьмешь меня в свою команду? — Маргелов кивнул на аэростат.

При дивизии дислоцировалась летная часть — эскадрилья легких транспортных бипланов Ан-2. Аэродром и ангары находились рядом с 234-м гвардейским Черноморским полком, за забором, и десантники в шутку называли эскадрилью «Зазаборной». Летчики об этом знали, привыкли и не обижались. Раньше «за забором» располагался воздухоплавательный парк с аэростатами. Аэростаты всю войну служили Ленинграду, защищали город и его исторические здания от немецкой авиации, потом их списали сюда. Один остался при дивизии, и десантники приспособили его для тренировочных прыжков. Не надо было жечь горючее — цепляли тросом к лебедке, надували. В гондолу помещалась группа десантников. Через несколько минут серебристый динозавр зависал на высоте 400–500 метров. Прыжки происходили в полной тишине. Только команда офицера: «Пошел!»

Парашют укладывали втроем. Маргелову и старшине Михалеву помогал начальник парашютно-десантной службы дивизии полковник А. И. Зигаев. Подогнали по комплекции подвесную систему. Полковник Зигаев посоветовал маузер с собой не брать: «Все же первый прыжок…» Но Маргелов решительно перекинул через плечо ремешок и приладил на боку кобуру со своим верным боевым товарищем.

Сохранилась фотография, единственная, где генерал Маргелов в полной экипировке десантника. Сделал ее фотограф из дивизионной многотиражки «Солдатская правда». Василий Филиппович на ней серьезен и собран, как перед атакой, когда предстоит идти в одной цепи со своими солдатами.

Гондола аэростата вмещала четверых. В нее вошли старшина, генерал, полковник и офицер-инструктор. Единственным «перворазником», как на солдатском жаргоне называют тех, кто прыгает впервые, оказался он, генерал, командир дивизии.

Загудела, освобождая подъемный трос, лебедка, и серебристое тело «динозавра» начало подниматься ввысь. Фигурки десантников с запрокинутыми улыбающимися лицами стали стремительно уменьшаться и вскоре превратились в крошечных зеленых головастиков. Старшина крутил головой, весело посматривал то на генерала, то на полковника, как будто хотел что-то сказать. Когда гондола прекратила подъем, полковник на вопросительный взгляд старшины отрицательно помотал головой и отвернулся, с трудом сдерживая смех. Маргелов заметил эту немую сцену, но по неопытности ни оценить, ни прочитать ее не смог. Потом, на земле, когда старые десантники расспросили о подробностях прыжка и выявили главную причину неудачи, он всем троим погрозил кулаком, хорошенько от-материл и приказал впредь соблюдать все тонкости десантного неписаного устава.

Много позже, когда Маргелов уже стал командующим ВДВ, произошел один забавный случай, напрямую связанный с его первым прыжком. Теперь он вошел в устный сборник баек «про дядю Васю», которым в той или иной мере владеет каждый десантник. Прыгали в Рязани, в воздушно-десантном училище. На показательные прыжки курсантов собралось, как всегда, много гостей. Партийные работники из обкома и области. Генералы из Минобороны. Артисты, писатели, журналисты. И вдруг объявляют: а сейчас вместе с группой курсантов свой первый прыжок с парашютом совершит корреспондент «Комсомольской правды» подполковник такой-то! Самолет поднялся, набрал высоту. А тем временем в транспортнике происходит вот что. Десантники, как всегда, сидят в два ряда, ждут. Вдруг один из них встал, подходит к корреспонденту и говорит:

— Слышь, пацан?

Тот встрепенулся обиженно:

— Как?!

А десантник ему тут же «саечку». Тем временем дверца распахнулась. «Пош-шел!»

Когда приземлились, журналист, расстроенный, пришел и начал жаловаться командующему:

— Меня, подполковника, какой-то курсант…

Маргелов выслушал подполковника, похлопал его по плечу и сказал:

— Радуйся, пиздюк, тебя десантники в свои ряды приняли. По полному обряду. В свое время меня, генерал-майора и командира дивизии, такой чести не удостоили. Так-то…

…Перворазник Маргелов прыгнул без «саечки». Ни старшина, ни полковник не посмели совершить над командиром дивизии полный, так сказать, обряд посвящения. Вот он и повредил ногу во время встречи с землей. Потом, когда ветераны-десантники, посмеиваясь, рассказали Маргелову о том, как должны были поступить с первораз-ником «инструкторы», он вспыхнул: ах вы, так вашу-раз-этак! Поделикатничали они… чуть своего командира не угробили! Но тут же успокоился, еще раз подумав о том, что ВДВ — это действительно особые войска…

Прямо из воздухоплавательного парка его доставили в медсанбат — на спецмашине, которая всегда дежурила во время учебных прыжков, в сопровождении фельдшера. В медсанбате тут же наложили гипс и вручили костыли.

Дома отца семейства ждали. Анна Александровна приготовила праздничный ужин. Сыновья, одетые как на парад, в солдатские гимнастерки и пилотки, когда отец, гремя костылями, ввалился в комнату, хором продекламировали:

— Папа! Поздравляем с первым прыжком! — И вручили букет полевых цветов.

От умиления старый солдат, который только что вернулся из очередного боя, чуть не прослезился.