Маргарет Тэтчер. Женщина у власти - [117]

Они поддерживали контакты. После непродолжительной, но проведенной с достоинством кампании в попытке бросить вызов президенту Джеральду Форду в ходе первичных выборов 1976 года Рейган на какое-то время ушел в тень. К 1979 году, когда Тэтчер переехала на Даунинг-стрит, 10, президентом США был Джимми Картер. Ей пришлось терпеть его целых 18 месяцев. Несмотря на то что первая их встреча прошла негладко, Тэтчер в период президентства Картера оставалась верным другом Соединенных Штатов. Тогда, как и сейчас, она была убеждена, что союз Англии и США должен быть непоколебимым. Но сам Картер ей отнюдь не нравился. «Она считала его слабаком», — вспоминал один из членов ее кабинета {2}.

Состояние, в котором находились Соединенные Штаты в 1979 году, всерьез волновало Тэтчер. Она считала, что США еще не выбрались из морального кризиса, вызванного поражением во Вьетнаме. Она смотрела на Америку как на последнюю и великую надежду свободы и была обеспокоена охватившими американское общество пароксизмами сомнений в себе. Нерешительные, колеблющиеся, ушедшие в себя Соединенные Штаты были опасны. Советы наступали — в Анголе, Юго-Восточной Азии, в Центральной Америке. За те годы, что Тэтчер провела в парламенте, в Соединенных Штатах прошла целая череда президентств, отмеченных серьезными проблемами. Кеннеди убили. Джонсона выжили под воздействием непопулярной войны[23]. Никсона изгнали с позором. Форд был неизбранным президентом, переходной фигурой. Тэтчер понимала, что Соединенным Штатам нужно твердое руководство.

Но она понимала и то, что Картер вряд ли смог бы его обеспечить. Тэтчер не могла разобраться, во что же он все-таки верит, помимо часто повторяемого им желания вдохнуть моральную силу во внешнюю политику Америки. Она считала его лицемерным ханжой, склонным к пустому празднословию, и нерешительным, противоречивым в его подходах к американской экономике. Политику Картера в вопросах прав человека она считала продиктованной добрыми побуждениями, но «сырой», а его подход к отношениям с Советским Союзом — наивным. По мнению Тэтчер, у Картера не было никакого ясного видения перспективных целей {3}.

Она ждала сильного американского президента — такого, который обладал бы обаянием, но и излучал мощь. Картер же постоянно стремился к компромиссам, искал согласия то с Капитолием, то с иностранными государственными деятелями, то с общественным мнением. У него случались и жуткие провалы, унижавшие достоинство государственного руководителя такого ранга: например, когда он во время одной из поездок попытался сам тащить свой чемодан. Или когда, занимаясь бегом трусцой, упал в обморок. Или когда поцеловал королеву-мать — первый более чем за пятьдесят лет случай, когда подобное позволил себе не член королевской семьи. Тэтчер была шокирована, когда в одном из своих выступлений Картер заявил, что королева-мать напоминает ему его собственную маму. Он пытался быть президентом-популистом, но у него все получалось не так, как надо. Тэтчер сама популистка, стремившаяся сделать свое правительство народным по духу и целям, по методам управления. Но ее никогда не заботила при этом мера ее собственной популярности. Она считала, что Картер не понимает принципиальной разницы между популизмом и популярностью. Кроме того, она считала большим недостатком невысокий рост Картера. Тэтчер отдает предпочтение высоким мужчинам, и единственным исключением в этом плане стал Михаил Горбачев. Она убеждена, что историю способны изменять лишь люди оптимистические, целеустремленные, обладающие сильными убеждениями.

По всем этим причинам приход Рейгана на пост президента был воспринят Тэтчер с удовлетворением. Ростом более 180 сантиметров — у Картера было 162, — обаятельный, умеющий вести себя так, что в его присутствии каждая женщина испытывала прилив душевных сил, он не пытался целовать королеву-мать, но с ним, единственным из иностранных государственных руководителей, Тэтчер всегда целовалась при официальных встречах и проводах. Он был для нее Рон, она для него — Маргарет, но при этом она всегда помнила, что он — президент Соединенных Штатов, не просто глава государства, но и как бы монарх. Она знала, что, если дойдет до чего-то серьезного, она всегда может уверенно рассчитывать на Соединенные Штаты; но она никогда не принимала такую поддержку как нечто само собой разумеющееся.

В вопросах политики они были единокровными братом и сестрой. Никогда еще президент США и премьер-министр Великобритании не были столь близки в своем миропонимании, в общефилософском взгляде на мир. Оба были убежденными консерваторами, свято верили в необходимость сильной обороны и непреклонного отказа от повышения налогов[24]. На протяжении всех восьми лет пребывания Рейгана в Белом доме между ними царило удивительное согласие. Единственное, что приводило Тэтчер в ужас, — это неспособность Рейгана добиться сокращения государственных расходов и поставить под контроль дефицит федерального бюджета США. Время от времени — как это делает мать, ругающая своего ребенка за глупо потраченные карманные деньги, — она обрушивалась на Соединенные Штаты за то, что те не соблюдают щепетильности в своих финансовых делах. Но что касается всего остального, Тэтчер и Рейган вполне могли бы, обмениваясь текстами, произносить речи друг друга. «Она — Рейган, но с мозгами», — говорили друзья американского президента. «Она — Рейган, но без бюджетного дефицита», — говорили ее английские поклонники.