Маресьев - [16]

По сути, это уже были родные края Маресьева. От Батайска до Камышина, по забайкальским меркам, рукой подать. И все равно на поездку на родину можно было рассчитывать только во время отпуска. Сейчас же на первом плане стояла дальнейшая учеба.

Школу разместили на базе расформированной Батайской Краснознаменной школы гражданского воздушного флота им. В. Н. Баранова. Для полноценной учебы здесь уже имелись учебные и жилые корпуса, ангары, мастерские, складские помещения, спортгородки, клубы, поликлиника. Был даже ночной санаторий для отдыха авиаторов. Учебно-материальная база продолжала и дальше улучшаться. Также расширялось строительство объектов социального назначения. Одновременно шла перестройка учебного процесса, совершенствовались формы и методы обучения курсантов.

Из числа прибывших курсантов была сформирована сначала одна, а затем 2-я и 3-я эскадрильи. В дальнейшем будут сформированы еще три эскадрильи. Местом их дислокации были города Батайск, Азов, Таганрог, поселок Зерновой[9] и село Кулешовка[10]. Там же находились учебные аэродромы. Для обучения будущих летчиков школа получила самолеты У-2, УТ-2, И-15, И-16. За короткое время общее число крылатых машин достигло 300 единиц.

Как и другие подобные учебные заведения ВВС страны, Батайская авиационная школа стала кузницей подготовки летчиков-истребителей. Забегая вперед скажем, что в годы Великой Отечественной войны более 150 летчиков-серовцев будут удостоены звания Героя Советского Союза. Здесь становился на крыло В. И. Попков, впоследствии дважды Герой Советского Союза, генерал-полковник авиации, он же знаменитый «маэстро», прототип главного героя фильма «В бой идут одни старики». В батайское небо поднимал учебную крылатую машину будущий Герой Советского Союза, генерал-полковник авиации Г. У. Дольников, ставший прообразом шолоховского рассказа «Судьба человека». Выпускницами авиашколы были прославленные «ночные ведьмы», наводившие ужас на фашистов в годы Великой Отечественной войны, Герои Советского Союза О. А. Санфирова, Е. А. Никулина, Е. Д. Бершанская…

Учебная программа была насыщенной. За оставшееся до выпуска время Маресьев и его товарищи должны были овладеть техникой пилотирования днем и ночью, научиться водить звено и эскадрилью на всех высотах и в сложных метеоусловиях, на предельном радиусе действия самолета с боевым применением, вести воздушный бой одиночно и в группе. Общий налет на одного курсанта устанавливался до 150 часов.

Начались напряженные дни учебы. Теоретические занятия чередовались с практическими. Их проводили опытные летчики-наставники. Впоследствии Маресьев с большой теплотой вспоминал командира 3-й эскадрильи майора Казанского, командиров отрядов капитанов Хвостикова и Калачева, командира звена старшего лейтенанта Герасимова, которые ставили его на крыло.

В батайском небе Маресьев впервые поднялся в небо на И-16. «Ишак», «ишачок», «курносенький» — так называли тогда этот самолет-истребитель. И-16 был первым в мире истребителем-монопланом с убирающимся шасси. Испытал и дал ему путевку в жизнь легендарный Валерий Чкалов. Самолет был очень маневрен и легкоуправляем, он воспитывал в летчике «чувство самолета». Были у этой машины и слабые места, особенно в управлении. Если, к примеру, бросить ручку, то самолет сразу срывается в штопор. Не случайно поэтому сами летчики говорили: кто хорошо летает на И-16, тот сможет летать хоть на черте с рогами. На нем Алексей и вступит в свой первый бой с асами Геринга, но все это будет впереди. Пока же стремительно, словно скоростные истребители, летели курсантские будни. Полеты, занятия, разборы заполняли все время.

Вот что писал впоследствии в своей книге «Летит стальная эскадрилья» о буднях курсантов Батайской авиационной школы ее питомец, Герой Советского Союза генерал-полковник авиации Г. У. Дольников: «Самолеты И-16 все еще считались у нас лучшими истребителями, и мечтой каждого летчика было овладеть этой сложной в технике пилотирования машиной. Особенно неподатливым был И-16 на взлете и посадке, думается, сложнее самолетов всех последующих поколений.

Эти особенности самолета мы хорошо знали, поэтому очень тщательно готовились. Но прежде чем начать полеты, курсанты должны были отработать рулежку. Для этой цели были подготовлены устаревшие, отслужившие сроки, еще со старыми моторами, самолеты И-16, да и у тех обшивку на крыльях сняли, чтобы на разбеге они не смогли взлететь.

И вот мы с увлечением рулим и „взлетаем“ без взлета. Поначалу почти каждый, начав разбег в одну сторону, заканчивал его в обратную. Бывали и случаи капотирования — когда самолет переворачивался через крыло и оказывался вверх колесами. Это происходило при соответствующей ошибке и у бывалых летчиков на боевых самолетах. Тогда шутники говорили: „Перевернули вверх колесами для просушки“, а несведущие новички верили… А курсантская служба тех лет была нелегкой.

Ну вот, помнится, сопровождали мы самолеты на земле: отлетав, каждый был обязан сопровождать за крыло машину своего товарища при выруливании на взлетную и встретить после посадки. Хорошо, когда летали сами — рулили тихо, без рывков. А иной инструктор, желая проучить курсанта, рулил с такой скоростью, что, уцепившись за плоскость, бежишь подчас, переставляя ноги в воздухе, словно в горизонтальном полете. Да еще пыль аэродромная в глаза набивается, на зубах скрипит. Хорошо сопровождать, когда отлетался, и ох как трудно летать, насопровождавшись.