Маракотова бездна. Страна туманов - [95]

Неожиданно раздался голос:

– Немедленно прекратите!

– Опять эта чертова жидовка! – воскликнула жена Сайлеса и помчалась к двери. – Что ты делаешь у нас на кухне? Проваливай немедленно или получишь!

– Если я еще раз услышу детский плач, то тут же пойду в полицию.

– Убирайся отсюда! Проваливай!

Разъяренная мачеха, как боевой корабль, ринулась в бой, но высокая костлявая еврейка преградила ей дорогу. Столкнувшись с соседкой, миссис Линден громко вскрикнула и попятилась назад. Кровь потекла по ее лицу – острые ногти оставили четыре полосы на пухлой щеке. Сайлес, выругавшись, отодвинул жену в сторону, обхватил незваную гостью за талию и вышвырнул за дверь. Соседка упала плашмя на землю. Ее конечности распростерлись в стороны, как у наполовину выпотрошенной птицы. Не вставая с земли, Ребекка подняла скрюченные руки к небу и стала осыпать Сайлеса проклятиями. Боксер с грохотом захлопнул дверь. Со всех сторон начали собираться привлеченные шумом ссоры соседи. Миссис Линден, которая стояла у окна, с облегчением заметила, что соседка нашла в себе силы встать и доковыляла до дверей собственной квартиры. Женщина громогласно высказывала все, что думала о своих обидчиках. Евреи никогда не забывают ни тех, кто их обидел, ни тех, кто помог в трудную минуту.

– С ней все в порядке, Сайлес. Я боялась, что ты убьешь ее.

– Именно этого она и хотела, чертова сука. Мало того, что я встречаю ее каждый день во дворе? Так у нее хватило наглости ворваться к нам в дом! Я спущу с Вилли шкуру. Он во всем виноват. Куда он подевался?

– Дети убежали к себе в комнату. Я слышала, как они заперли двери на замок.

– Это им не поможет.

– Я больше и пальцем их не трону, Сайлес. Под окнами собрались соседи. Я не хочу неприятностей.

– Ты права, – прорычал Сайлес. – Порка подождет до моего возвращения.

– Куда ты собрался?

– Прогуляюсь до «Адмирала Вернона». Возможно, удастся подработать спарринг-партнером{129} у Лонга Дэвиса. В понедельник он начинает тренироваться, и ему понадобится партнер моего веса.

– Надеюсь, что ты говоришь правду. Мне уже надоело слышать об этом пабе. Я прекрасно знаю, чем заканчиваются твои походы в «Адмирал Вернон».

– Паб – единственное место, где я чувствую себя спокойно, – ответил Сайлес.

– Ты зачастил туда в последнее время.

– Не ворчи, – сказал Сайлес. – Если бы ворчание делало мужчину счастливее, я стал бы самым счастливым на земле.

Сайлес натянул на голову шляпу и вышел на улицу. Он тяжело ступал по деревянным доскам, которыми были вымощены подвалы пивоварни.

Вверху, на грязной веранде на набитом соломой потрепанном матраце сидели, прижавшись друг к другу, две маленькие фигурки. Их руки переплелись, по щекам струились горячие слезы. Перепуганные брат и сестра боялись кричать, чтобы звуками не привлекать внимания жестоких взрослых. Когда кто-то из детей начинал громко всхлипывать, другой изо всех сил старался его успокоить:

– Тихо, тихо, не кричи!

Вдруг дети услышали, как хлопнула входная дверь и раздались тяжелые шаги по деревянным доскам. Мальчик и девочка радостно сжали друг друга в объятиях. Возможно, когда отец вернется, он убьет их, но теперь хотя бы несколько часов они будут находиться в безопасности. Что касается мачехи, то несмотря на то, что она была злобной и мстительной, дети боялись ее меньше, чем отца. Они знали, что отец свел в могилу их мать, и опасались, что последуют за ней.

В комнате царил полумрак. Тусклый свет едва проникал сквозь грязное окно и отражался от пола. На стенах шевелились черные тени. Неожиданно мальчик напрягся, крепче обхватил сестру и уставился в темный угол.

– Она идет, – прошептал он. – Она идет.

Маленькая Марджери прижалась к брату.

– О Вилли, это мама?

– Она излучает свет, прекрасный золотой свет. Разве ты не видишь ее, Марджери?

Но девочка, как и большинство людей на планете, была лишена способности видеть духов. Ей все казалось темным.

– Скажи мне, Вилли, – прошептала она грустно.

Девочка не казалась испуганной. Ее мертвая мама уже неоднократно являлась в ночи, чтобы успокоить убитых горем деток.

– Да, да, она идет. О мама, мама!

– Что она говорит, Вилли?

– Она прекрасна. Мама не плачет. Она улыбается. Сейчас она похожа на ангела, которого мы видели на картинке. Она выглядит такой счастливой! Милая, милая мамочка. Она заговорила. «Все кончено», – сказала она. – «Все кончено», – повторила она еще раз. А теперь она манит меня пальцем. Мы должны следовать за ней. Мама подошла к двери.

– О Вилли, я боюсь…

– Не бойся, мама кивнула. Она говорит, что нам не следует ничего бояться. Пойдем, Марджери, пойдем скорей, иначе мы потеряем ее.

Дети на цыпочках подошли к двери и отодвинули засов. Мама стояла на лестнице и махала им рукой. Шаг за шагом они направились в пустую кухню. Похоже, мачеха куда-то ушла. Призрак матери звал детей за собой.

– Мы должны выйти из дому.

– О Вилли, но у нас нет шляп.

– Мы должны идти, Мардж. Мама улыбается и зовет за собой.

– Отец убьет нас.

– Она покачала головой и сказала, что не следует ничего бояться.

Дети рывком распахнули входную дверь и очутились на улице. Они пересекли пустынный двор и последовали за скользящим над землей призраком сквозь лабиринт маленьких узких улочек к шумной Тотнэм-Корт-роуд. Погруженные в каждодневные заботы люди ничего не видели, ничего не замечали. Лишь однажды случайный прохожий окинул детей понимающим взглядом, словно разглядел ангела, который указывал им путь. Мальчик не сводил с призрака глаз, к его плечу прижималась маленькая, дрожащая от волнения девочка. Они шли вдоль улицы между скромными строениями и наконец очутились возле тихого дома из коричневого кирпича. Дух поднялся на крыльцо и остановился.