Мао Цзэдун - [42]

В июне 1920 года Мао развил эти взгляды в письме, адресованном шанхайской газете «Шэньбао»:

«С нынешнего дня нашей главной задачей становится… упразднение военного губернаторства, сокращение вооруженных сил и… строительство гражданского самоуправления. Мы исходим из того, что в течение ближайших двадцати лет у Китая нет шансов повсеместно ввести народное самоуправление. Поэтому для Хунани в данный период на первое место выходит защита своих границ и осуществление собственного самоуправления. Нас не должны интересовать проблемы соседних провинций или центрального правительства. В идеале мы уподобимся североамериканским штатам, какими они были лет сто назад. Мобилизовав все духовные силы населения, мы будем в состоянии создать на территории провинции свою особую хунаньскую цивилизацию. На протяжении последних четырех тысячелетий китайские политики всегда тяготели к широкомасштабным проектам, в результате чего мы имеем страну, крепкую извне и весьма слабую изнутри, незыблемую сверху и шаткую снизу, тонко организованную снаружи и бездушно-продажную в глубине. С момента провозглашения республики многие достойные люди во всеуслышание рассуждали б конституции, парламенте, президенте. И чем громче они говорили, тем большее смятение производили их слова в умах людей. Почему? Потому что нельзя строить на песке: здание не удастся даже закончить. Сейчас мы должны умерить аппетиты и заняться лишь вопросами самоуправления Хунани».

Два последующих месяца представители всех слоев хунаньского общества — от крестьян до крупных торговцев — были слишком заняты ремонтом своих разрушенных жилищ, для того чтобы глубоко задумываться о политике. Несколько недель Мао провел у братьев в Шаошани. После смерти отца он стал главой семьи. В Чанша Тань Янькай третий раз за свою губернаторскую карьеру попытался по кусочкам сложить то, что уцелело от местной администрации. Он отказался от ненавистного титула «дуцзюнь» — «военный губернатор», заменив его «главнокомандующим» войск, освободивших город.

По существу, Хунань вышла из-под контроля Пекина, однако вопрос о форме собственного управления оставался нерешенным. Этой проблемой занялся Сюн Силин, местный ученый, бывший в первые годы республики главой кабинета министров. Он предложил избирать нового губернатора коллегией выборщиков, в которую войдут члены местных ассамблей и представители ассоциаций образования и бизнеса. Выдвигались и иные предложения. Когда Мао в начале сентября возвратился в Чанша, дебаты шли полным ходом. Статьей в «Дагунбао» Мао внес в них и свою лепту. «Волны перемен захлестывают весь мир, — писал он, — призыв к самоопределению эхом возвращается к нам с неба». Хунань должна стать первым из «двадцати семи маленьких Китаев», приветствуя процесс перемен, который неизбежно приведет к «повсеместной и всеобъемлющей победе новых прогрессивных сил».

Тань Янькай занял выжидательную позицию: он хотел быть уверен в том, что принятие решений останется исключительно за ним.

В середине сентября Тань созвал землевладельцев и высших чиновников на собрание с целью выработки новой конституции. После упреков в недостаточной представительности собрания он предложил поручить всю подготовительную работу провинциальной ассамблее. Мао, Пэн Хуана и их союзника, редактора «Дагунбао» Лун Цзяньгуна, не устраивал и этот сценарий. «Если мы хотим добиться самоуправления, — писал Лун, — то никак не можем положиться на мнение узкого кружка избранных… Наше спасение — в наших руках! Не полезем в западню!» Друзья настаивали на избрании всеобщим голосованием Конституционного собрания, причем в выборах могли принять участие все граждане провинции старше восемнадцати лет (Мао предлагал понизить планку до пятнадцати).

Проведенный 8 октября митинг принял петицию в поддержку этих требований. На митинге Мао призвал сограждан не упустить шанс, который даст им введение самоуправления:

«Жители города Чанша! От успеха ваших действий выиграет 30-миллионное население всей Хунани. В случае вашей неудачи люди опять будут обречены на страдания. Помните, что на вас лежит нелегкая ответственность. Все политические и общественные реформы стран Запада начинались с активных действий горожан. Грандиозные перемены в России, потрясшие весь мир, тоже брали начало в городах. Даже в мрачном средневековье именно горожане отвоевывали у властей предержащих почетное право называться свободными. Граждане! Воспряньте! Вам решать вопрос будущего Хунани!»

Через двое суток, в национальный праздник страны — День республики — по узеньким улочкам древнего Внутреннего города под звуки оркестров и с развевающимися стягами, не обращая внимания на мелкий моросящий дождь, к дворцу губернатора приближалась огромная демонстрация — чтобы вручить петицию Тань Янькаю. Под заголовком «Домашнее самоуправление: каждой провинции — своего правителя» издающаяся на севере страны газета «Бэйфан шибао» («Северный вестник») писала:

«Документ подготовлен господином Лун Цзяньгуном, редактором «Дагунбао», господином Мао Цзэдуном, преподавателем педагогического колледжа, и господином Пэн Хуаном, книготорговцем. Среди 430 подписавших его насчитывается 30 журналистов, около 200 деятелей образования и науки, 150 бизнесменов и 50 рабочих. Примечательно, что рабочих пригласили не только подписать петицию, они были включены также в состав депутации, представившей ее губернатору. Нет и тени сомнения в том, что взгляды всех наших соотечественников устремлены в этот момент на Хунань. Провинция получает шанс, которого нет пока у других. В случае успеха за ней последуют и остальные».