Мания - [11]

Сэм повернул ключ в замке зажигания, уменьшая шум двигателя.

– Дело ведь не в деньгах, правда?

– Нет. – Ник уже начинал волноваться. – Ничего такого. Правда. И мне действительно нужно идти, Сэм.

Не обращая внимания на его слова, Сэм вышел из машины. Порывисто обняв брата, он прислонился к капоту и посмотрел на часы – все те же кварцевые часы из нержавейки фирмы «Ситизен», которые родители купили ему в подарок на школьный выпускной.

– Погоди, Ник. Расскажи мне, что происходит. Если тебе нужны деньги, просто скажи. У меня сейчас все в порядке, и ты знаешь, что я все для тебя сделаю.

Ника захлестнула волна чувств: волнение из-за того, что брат его задерживает, в то время как Сара ждет, благодарность Сэму за щедрость и внезапная ярость, причин которой он не понимал.

– Ты всегда говоришь только о деньгах, – пробормотал он. – Это твой ответ на все проблемы. Пока они у тебя есть, все в порядке, а без них твоя жизнь превращается в дерьмо.

– Ну и какого черта ты говоришь мне такое?

Потребовалось несколько секунд, чтобы Ник понял, что Сэм просто смотрит на него, а вовсе не хватает его за запястья и не прижимает к чему-то твердому и острому, не бьет по лицу. Наваждение развеялось с такой же скоростью, как исчезают сны после пробуждения.

– Прости. – Ник пытался успокоиться. Обидные слова сами сорвались с его языка. – Я не хотел. Я знаю, какой ты щедрый.

Да, Ник уж точно знал, насколько щедрым был Сэм. Он понимал, что в вечном долгу у своего старшего брата. Когда Нику было семнадцать, их родители погибли в автокатастрофе, и братья продали дом в Висконсине и большую часть семейных владений. В целом их состояние было не очень большим – по пятьдесят пять тысяч долларов каждому. Сэм сберег свою половину наследства. Он проконсультировался с финансовым советником и предпочел положить деньги в банк под проценты. Ник же, закончив школу на тройки, принялся проматывать свое наследство.

Вспоминая об этом, он никак не мог понять, куда делись деньги. Он истратил все за полтора года. Большую часть времени Ник катался по Азии и Южной Америке. В конце концов он остановился в Коста-Рике, на побережье Тихого океана, закрутил роман с голландкой, занимался серфингом, курил травку, спал до полудня и платил за них двоих, хотя едва мог покрывать собственные расходы.

И вот однажды Ник проснулся один в обчищенной квартире: у него остались только фотоаппарат и серебряная цепочка, которую он носил с детства как талисман. У него не было ни гроша, но он знал, что Сэм собирался учиться в Вашингтонском университете. Путешествуя автостопом и работая за еду, Ник направился в Сиэтл. Он быстро научился обходиться без денег. На дорогах было полно народу, и он подъезжал в кузовах грузовиков, иногда с иммигрантами, искавшими на севере работу. Однажды он даже привязал себя к днищу грузовика, чтобы преодолеть значительное расстояние по шоссе. Когда не было другого выхода, приходилось идти пешком. Попав в Соединенные Штаты, Ник зайцем путешествовал на поездах, как заправский бродяга.

Ему удалось без приключений проехать по Центральной Америке, по Панамериканскому шоссе, самой длинной автомобильной трассе в мире, и преодолеть путь из Никарагуа по Мексике. Когда он шел по переулку в центре Эль-Пасо в Техасе в поисках мотеля, на него напали двое грабителей. Было уже заполночь, и Ник заметил, что за ним следят. На улицах никого не было, бежать было некуда. Он не ответил первому из громил, когда его окликнули, но второй успел добежать до него, прежде чем Ник осознал опасность.

У него не было ничего, что эти двое могли бы отнять, лишь пара долларов в кармане. Грабители забрали, что смогли. Они сорвали цепочку с шеи Ника и выбили фотоаппарат у него из рук, а потом, хотя это и не имело смысла, избили его. Следующие несколько дней Ник провел на улице. Впервые в жизни ему пришлось просить милостыню. К моменту, когда он оказался у двери Сэма, он настолько зарос, что брат едва узнал его, а губы его потрескались так, что он не мог говорить.

За прошедшие полтора года Ник ни разу не связывался с Сэмом. Не зная, жив ли брат, Сэм какое-то время тосковал, а потом смирился с этим. Тем не менее, даже не спросив, что произошло и куда делось наследство родителей, Сэм потратил остаток своих сбережений на то, чтобы оплатить Нику колледж.

– Я знаю, что ты заботишься обо мне.

Ник чувствовал на себе взгляд Сэма. У него занемели руки, и он пару раз сжал кулаки, чтобы почувствовать кончики пальцев.

Наконец Сэм улыбнулся.

– Не переживай, братишка.

– Я просто устал, – продолжал оправдываться Ник. – Каждую ночь я просыпаюсь в одно время. Мне все время снится этот сон. Один и тот же сон каждую ночь.

– О чем он? Что происходит?

Ник покачал головой.

– Я не знаю.

– Так о чем же этот сон?

– Он о тебе, Сэм.

На лице брата промелькнуло странное выражение, и впоследствии Ник подумал, что почему-то это было выражение понимания, а не удивления. Как будто брат увидел призрак, но при этом ожидал его увидеть.

– Сон об озере, правда? – спросил Сэм. – Тебе снится тот день, когда мы пошли кататься на озеро?

– Расскажи мне, что произошло в тот день.