Манекен за столом. Роман-антиутопия - [71]

Город оставался позади. В салон мы, по-видимому, не скоро попадем. Представляю, что там начнется, когда повалит эта орда агрономов с рынка. Пировали одни, достанется другим. А когда сам Шедевр подоспеет…

Салон не так прост, как всем кажется.

Карета въехала в парк, как в погреб — так там было темно. Идеальные условия для разбоя.

Колеса поскрипывали. Мы упорно вглядывались в темноту.

В вышине с резким криком пролетела сова, и Топ вздрогнула, вцепившись мне в руку.

— Что это я.

Мы выбрались из парка. Появилась луна. Развалины выглядели очень таинственно. Карета приближалась к заброшенному поместью.

Театр громоздился, как черная туча. Карета остановилась.

— Говорят, здесь полно реквизита, — сказала Топ. — И всякого антиквариата. Аскеты были так щедры, что давно разорились. И статисты водятся…

Стены театра сливались с темным небом. Ветер гнал по двору сухие листья. Повеяло безысходностью. Луч фонарика пробежался по каменным карнизам, бесцветным орнаментам.

Мы вошли в театр. На равных расстояниях горели факелы.

Мы очутились на балконе и остановились.

— А вот и еще один, — сказал чей-то голос. Зал внизу был набит куклами. Настоящий аншлаг. Лагуна и Витамин стояли спиной к спине, как на арене.

— Вам не понадобилось особого приглашения, — снова послышался голос Юбилея. Он был вместе с шутом Штампом. — Что вас привело сюда? Ну, конечно! Простое равнодушие! Как я заметил, вы, Пикет, чрезвычайно равнодушны.

Я следил за рассуждениями искусствоведа. Куда он клонит?

— Да, вы равнодушны. Вы можете есть, когда не голодны! Смеетесь, когда ошибаетесь! Вы ненормальны — доверяете лжи. — Искусствовед даже руками всплеснул. — Переделать все хотите. Красота вас угнетает, а нектар приторен. Нищих вы не отличаете от богатых. Вы не люди! Но разоблачить вас было непросто. Ох, как непросто. Наш бренд первый вас заподозрил. Бунтовать надумали? Если бы!

Он судит по нашему поведению, пронеслось у меня в голове.

Конечно же, подумал я с облегчением, искусствовед отличил наше поведение от поведения остальных. Я думал, он заподозрил в нас заговорщиков. А мракобес намекает на нашу природу. Я даже обрадовался, хотя непонятно чему. Теперь нам точно крышка.

— Все у вас напоказ! — торжествуя, завопил Юбилей. — Вы — шоу!

Что еще ждать от виртуоза, более оригинального. Я не представлял себе, как мы выкрутимся.

То же было написано на кислых физиономиях моих друзей. Попраздновали.

— Скоро вся компания будет в сборе, — сказал Штамп. — Сомневаетесь? Пастуха выдала собственная жена, ха-ха! Ах да, обсчитался. Еще вожак. — Штамп примолк.

— Много слышал о нем, — сказал Юбилей. — Не скрою, любопытно взглянуть. Колоритная, говорят, фигура. Скоро нам, надеюсь, представится такая возможность.

В зале оживленно загалдели. Не все разделяли подобный энтузиазм. Не разделяли те, кто уже видел Шедевра.

— Она вам уже представилась. — Голос прозвучал, как гром с небес. — Звали? Я пришел.

Все застыли, глядя в сторону, где возник гигант.

— Вы… серая масса… желали видеть меня? — спросил он. Он говорил совсем тихо.

Шедевр словно рос на глазах. Челюсть у него выдвинулась до предела, а глаза под полуприкрытыми веками мерцали. Никто не мог отвести от них взгляд.

— Кто здесь хотел видеть меня? — взревел Шедевр, ударив кулаком по стене.

Он был страшен. По всей стене от удара зазмеились трещины. Шедевр всегда был готов к битве. На губах появилась знакомая усмешка.

— Ко мне! — сказал Шедевр. — Воины! — Голос его зазвенел, как сталь. — Ко мне! — Ничто уже не могло остановить его.

Страшный низкий рык потряс все до основания. Это был голос неукротимого льва, и он бросал вызов им, гиенам.

Не в силах воспротивиться этому призыву, куклы двинулись на него нестройными рядами. Половину Шедевр смел, как при жатве, одним взмахом руки. Никто и не представлял себе, как он силен. Это был атлет, гладиатор.

Куклы бросались на него и разбивались, как об скалу. Так и не сбросив оцепенения, они ломились к нему, словно их там ждало спасение. Шедевр крушил кукол, разламывая на части, швырял о стены, как только мог, не сделав за все время и лишнего шага.

Все обратились в паническое бегство. В минуту театр очистился от реквизита. Шедевр не спеша зашагал вслед за ними, как на прогулку.

Топ время от времени охватывала легкая дрожь от пережитого. Лагуна и Витамин бродили по залу, иногда наклоняясь к распростертым куклам. Я думал, что Шедевр ушел продолжать штурм салона, но ошибся. Он внезапно появился в зале. Приметив нас на галерке, он заулыбался.

— Целы, — сказал он, потом недовольно нахмурился, вспомнив о чем-то. — Почему вы покинули салон? — спросил он тоном, требующим немедленного ответа.

Я улыбнулся в растерянности.

Лагуна в недоумении пошевелил круглыми бровями.

— Разве я об этом тебе говорил? — сказал мне Шедевр.

Все смотрели на меня, ожидая, что я скажу. Больше я уже не улыбался, расстроившись.

— Я тебе что сказал? — спросил Шедевр терпеливо. — Дать сигнал. И все.

Действительно, что за глупость. Сбежал.

— Я решил, что там нет шоу.

— Эх, ты, — сказал Шедевр. — Шоу должно было найти тебя. Ты выиграл турнир. Праздник твоя награда. Спрятать звезду было за Мифом. А ей оставалось сделать выбор. Тогда праздник продолжится. Зачем вы сюда пришли? Это место для статистов.