Мамы-мафия - [60]

– Ах, Сабина, ты действительно супер-несправедлива, – сказала Эллен.

– Да, иди и накройся тазом, – сказала я.

Постепенно дети успокоились. Только маленький Тимми безостановочно всхлипывал рядом с пальмой. Он уписался.

– Не плачь, малыш, – сказала Эллен. – У мамы есть во что тебя переодеть. Это может случиться с каждым.

– Но не в три-то года, – сказала Сабина. – Боже мой, Вибеке и Карста уже в полтора года ходили сухие, абсолютно без принуждения.

– Зато Карста до сих пор сосёт соску, – ядовито ответила Эллен. – Это супер-плохо для зубов и выглядит абсолютно по-дурацки.

– Так же по-дурацки, как эта майка, которая на тебе сейчас? – сказала Сабина.

– Ну не у всех же твой бежево-чёрно-серый вкус деловой леди, Сабина. – Эллен выпятила в мою сторону свой "Внимание, будущая мама"-живот. – Ты тоже считаешь майку дурацкой? – спросила она.

– Нет, я считаю её супер-остроумной, – ответила я.

– Лучше всего давайте все пройдём на место преступления, – сказала Фрауке, держа в одной руке ведро, а в другой Марлона. – Чтобы уничтожить следы и поискать выживших. – Она засмеялась, как хозяйка положения. – Как раз открывается возможность показать Анне и Констанце наш верхний этаж. За дом мы получили архитектурную премию. У нас можно позаимствовать много волнующих идей для собственного жилья.

Нет, спасибо, волнений на сегодня мне хватит.

– А где Карста? – спросила Соня.

Все огляделись. Карсты не было.

– О Боже! – вскричала Сабина. – У вас же на лестницах совершенно нет ограждений для детей!

Мы все, как сумасшедшие, побежали вверх по лестнице. Я бежала немного медленнее, потому что Юлиус не хотел отрывать своих рук от моей шеи. Кроме того, я не умела оказывать первую помощь.

Но с Карстой ничего не случилось. Она использовала подвернувшуюся возможность, чтобы запихнуть всех кукол Барби в унитаз и многократно спустить воду. В ванной комнате стояла вода, и все Барби выглядели ужасно. По счастью, их не смыло, иначе они бы застряли в канализации.

Но Карста получила массу удовольствия. Когда Сабина оторвала её от унитаза, она разоралась так, что соска выпала у неё изо рта. Только сейчас стало заметно, что у девочки двойной подбородок, рот размером со спасательный плот для Боинга 747 и нос картошкой. Со стороны Сабины было действительно умно прикрывать ребёнку лицо соской.

Некоторое время все были заняты. Сабина вытирала насухо Карсту и ванную, Анна и Яспер смывали с ковра кровавые пятна, Гитти с Флавией и Марией-Антуанеттой развешивали для просушки платья кукол Барби, Соня, София и Вибеке сушили кукол феном, а Эллен пела плачущему Тимми весёлую песенку.

Марлон сказал:

– Хавнистые зянуды!

Юлиус по-прежнему держался за мою шею.

Заседание проходило совсем не так, как я себе представляла. Вообще всё было иначе, чем я себе представляла. Как тогда в начальной школе, когда я непременно хотела войти в клику Мике Зайдельс, поскольку Мике с её рыжими кудрями мне очень нравилась. Когда я наконец этого добилась и меня приняли в клику, то оказалось, что любимейшее занятие Мике состояло в том, чтобы мучить кошек. Потому что Мике ужасно нравилось, как кошки выкрикивают её имя, когда им делают больно. Моё разочарование было безграничным. Я вырвала из рук Мике пакет с барахтающейся, мяукающей соседской кошкой и заорала, что свою дурацкую клику она может куда-нибудь себе засунуть вместе со своими дурацкими кудрями. Мике отдала другим девчонкам приказ остановить меня, но у меня не зря ещё в нежном восьмилетнем возрасте была кличка "Ветряная мельница ужасов". Я была раза в два крупнее всех остальных, мои вытянутые руки доставали до противоположных стен школьного коридора, а там, где ступала моя нога в гигантской кроссовке, больше не росла никакая трава. Однажды, надевая плащ, я сломала нос самому крупному и сильному мальчику в школе. Это случилось по ошибке, бедный парень просто оказался не в то время не в том месте, но с тех пор меня и прозвали ветряной мельницей ужасов, поэтому никто из вассалов Мике не решился на меня напасть. Я беспрепятственно убежала. Прекрасный отход. Именно такого я хотела и сейчас, только, конечно, более цивилизованно. В конце концов, сейчас я взрослая женщина со стилем. То есть не было никаких причин становиться грубой и говорить Фрауке, что своё общество дурацких тёток она может куда-нибудь себе засунуть вместе со своим дурацким мелированием. Жалко, конечно.

– Очень красиво у вас здесь наверху, – совершенно цивилизованно сказала я Фрауке. – Ян уже описывал мне ваш дом с большим восхищением.

– Да, он говорил мне, что знает тебя по прежним временам. Забавное совпадение.

– Мы жили в одном и том же общежитии, – пояснила я.

– Этого не может быть, – ответила Фрауке. – Ян жил в мужском общежитии. Именно оттуда у него эти ужасные холостяцкие привычки.

– Возможно. Я жила там только один семестр, – сказала я. – Мой первый семестр. Это было довольно хаотичное общежитие. Ян, Верена, я и один толстый студент медицины, которого мы звали Мопсом. Мопс обожал сардины в банках, я обожала Яна, а Ян обожал Верену. – Я засмеялась. – Он тебе рассказывал, как они занимались этим на кухонном столе и не увидели открытую банку сардин, которая была под газетой? Такое общежитское житьё – это просто ужас! У Мопса была кошка, но он никогда не чистил кошачий туалет. Я содрогаюсь, когда об этом вспоминаю.