Мамочки мои… или Больничный Декамерон - [3]
Ну, и кто у нас будет новенький?…
…Уже переодетая в белую форменную пижамку, Вера стояла возле поста медсестры и давала ей указания, поглядывая в свои бумажки. Симпатичная, сообразительная и расторопная, но при этом всегда потрясающе спокойная, а со стороны – так и просто безмятежная, Таня почерком первой ученицы записывала за врачом:
– Так, тринадцатая палата. Вновь поступивших двое… Берестень, гестационный сахарный диабет… Гм. Ну, давай сразу сделаем ей гликемический профиль и УЗИ с допплерометрией…
…Захарова. Патология сердца. Пролапс митрального клапана. Ах ты, зайка… И всего-то 24 года… Пиши, Таня. Консультация кардиолога, эхокардиоскопия для решения вопроса о родоразрешении…
Акушерка родзала бесшумно подошла к Вере со спины, на ходу стягивая перчатки:
– Вера Михайловна, утро доброе… Веселовская рожает, очень схватки сильные. Можно, обезболим?
Вера Михайловна кивнула, оборачиваясь:
– Доброе… Окситоцин и дротаверин по полтора кубика. Я подойду через минут десять.
Таня подняла на Веру Михайловну ясные глазки:
– Это все, Вера Михайловна?
Вера Михайловна кивнула:
– Пока все, Таня. Остальное – после обхода.
В тринадцатой палате лежали четыре мамочки. У всех разные сроки и разные проблемы. И возраст разный: старшей по виду – немного за тридцать, младшей – едва ли исполнилось двадцать. На одной из мамочек красовалась перевязь, на которой была прикреплена черная пластмассовая коробочка, холтер – прибор для круглосуточного мониторинга работы сердца.
В палате царила тишина: видно, две «новенькие» еще не совсем раззнакомились с двумя «старожилками». Ведь когда мамочки осваивались в палате, то разговоры смолкали лишь на ночь да на «тихий» час. Очень уж располагает к долгим разговорам атмосфера больницы и общее дело, которое всех их сюда привело. Обсуждаемые вопросы просто неисчерпаемые: будущие дети – в первую очередь, здоровье, мужья, свекрови, интересные случаи из жизни… Женщины из роддома возвращаются умудренными своим и чужим опытом, обогащенными универсальными знаниями по всем жизненным вопросам, нашедшими новых подруг. Между прочим, начавшаяся в роддоме дружба бывает долгой и креп кой: она ведь «закалена» самым серьезным женским испытанием… Пожалуй, есть что-то общее между службой в армии и… плановой госпитализацией на сохранение и роды, с поправкой, конечно, на гендерные особенности! Пока не отслужил в армии – не мужик, пока не родила…
Впрочем, каждое сравнение – условно. Но кому трудней – мамочкам-первородкам или солдатам-первогодкам, – еще можно подискутировать!..
А пока мамочка с холтером разговаривала не с подружками по палате, а по телефону – вероятно, с мужем:
– Лучше кураги принеси и инжира. Да, полезно. И для сердца тоже полезно. Сам-то что ешь?
Выслушав ответ, грустно улыбнулась:
– Я бы тоже сейчас пельмешков съела. Только не магазинных – маминых… Нет-нет-нет… Ну, в каком еще термосе?…
В палату вошла медсестра Таня, подошла к кровати, на которой сидела с глянцевым журналом совсем молоденькая, лет девятнадцати, мамочка, негромко пригласила:
– Пойдемте, Лазарева, сейчас мы вас подколем…
Мамочка отложила журнал, с некоторым подозрением покосилась на медсестру, почесав при этом аккуратненькое ушко с четырьмя сережками в мочке:
– В смысле, приколоться хотите?
Медсестра с заметным усилием сохранила серьезное выражение лица, с легкой укоризной объяснила юной мамочке:
– В смысле, уколем вас, простимулируем. Так надо. Вы же срок перехаживаете, Лазарева… Пойдемте.
Мамочка спустила ноги с кровати, нащупала тапочки и все же не удержалась, чтобы не огрызнуться:
– Господи, когда же это кончится: то подкалывают, то симулируют…
Когда мамочка Лазарева вышла, тяжело переваливаясь, в сопровождении Тани, другая мамочка, тридцатилетняя красавица с тяжелой светло-русой короной из кос на голове, сказала, обращаясь к женщине с холтером:
– Меня Варя зовут, а вас?
Мамочка с холтером с готовностью улыбнулась в ответ:
– Оля, Захарова. Можно на «ты».
И обе повернули головы в сторону третьей своей соседки, лежащей на своей кровати лицом к стене. Думали, представится и она. Но та, хотя и не спала и явно слышала, что самое время познакомиться, почему-то не стала оборачиваться. Варя внимательно посмотрела на худенькие плечи незнакомой девушки, и какое-то странное предчувствие на мгновение посетило ее. Как будто случайно приоткрылась входная дверь и стало чуть-чуть холоднее, как от сквозняка…
Оля и Варя переглянулись. Варя сделала неопределенный жест руками – «ну, что ж…». Оля согласно и укоризненно кивнула в ответ.
Молчаливая соседка, как будто почувствовав этот немой диалог, повернулась к ним. Не поднимая глаз от пола, по-прежнему ни слова не говоря, обулась и направилась к двери. Черный спортивный костюм красиво облегал ее стройную фигурку, со спины вообще могло показаться, что она не беременна. Девушка вышла.
Оля и Варя уже совсем озадаченно переглянулись.
– Интересно, – только и сказала Варя, а потом спросила, как бы закрыв тему неприветливой соседки: – Какой у тебя срок, Оля?…
В ординаторской врач Вера Михайловна набирала на компьютере эпикриз. С компьютером она не слишком дружила, но, привыкшая стоически преодолевать любые трудности, Вера упрямо «тюкала» по клавишам… «Не сложнее латыни», – явно бодрясь, думала она при этом про себя. И все-таки строчки подло вылезали за пределы с таким трудом созданной таблицы, и Вере снова приходилось отвлекаться на форму, не упуская при этом из виду содержание.
В книгу «Ангел в темноте» вошли новые работы Юлии Лешко «Ангел в темноте», «Доброе утро, Елена», «Ветка» и уже полюбившиеся читателю повести «Рифмуется с любовью», «Дитя, сестра моя…».В основе этих произведений – реальные события и люди. Каждая судьба таит в себе уникальный сюжет. И каждая – драматична…
Наверное, эту книгу, попадись она в руки суровому критику, никак не назовешь «венком сонетов». Ну, хорошо, пусть так, но финал каждой истории (…и не только моей!) – это всегда начало новой. И мысль, которая завершает предыдущую новеллу, негромко, как будто шепотом подсказывает первую строчку следующей. Очень часто эта мысль проста, не похожа на афоризм, не тянет даже на сентенцию…Чем проще фраза, тем яснее смысл.И вообще: поэзия не всегда заключается в рифмованных строчках. А в нашей абсолютно прозаической жизни поэзия прячется в самых неожиданных местах.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!