Мама, не горюй! (криминальная комедия, сценарий) - [18]
МАКАР
Блядь, но я в форме то этого — тоже не предъявлю...
ДЯДЯ
Да ты не разъезжайся... Заказчик то кто?
МАКАР
Артур впрямую, а через него Турист...
ДЯДЯ
Да поебать то их обоих... Номер скажи (берет "дельту")... Артур, Старый говорит... так что — не видать, ты по уровням прикинь — ты поднялся, я опустился — ясен хуй, не видать... да потом — я прирастаю еще только, все пиздец, новое, сижу как пингвин, базары даже не все секу... а то... про тебя то я знаю все... да нет брат, виды он нам сделал, двойные, с вензелями, с хуями, в козлы нас опустил и дальше упорхал, ох он лютый!, я такого не нюхал парня, реально, сам знаешь — я как рельсу перекусывал, такой и остался, у хозяина то привольно гужевал, в первый день в КПЗ братва двухярусные мне одному отдала и с бельем крахмальным, блядь с рюхами... так что ничего, отъелся... да ты не доебывай меня — талант, знаешь, и не пропьешь, так его и не просидишь... как?... а, рельсу то, ну может и загнул, но трамвайную — это факт медицинский, вся братва знает... с Морячком, говоришь? — и с Морячком схлестнуться бы еще раз — я бы его на рога поставил, может, но вообще он железный, блядь, твердый — как шанкр... пули отлетают... не, нас не порюхал — от нас тоже отлетают... как так? да мы по жизни попали — на лестнице он на нас вышел — и наехал просто, как танк, мы пока городились от него — там сзади бабы какие-то поперли на парадняк и влезли так, что нам не сунуться было, а он их раскидал — и слился в ночь на хуй... а про жену ты не заказывал... как где были — по дворам крутились, всю гражданку перепахали, надеялись вдруг опять выйдет на нас, не вышел, гад, залег... малыш? малыш ничего, стыдится, он думал он здесь первый парень, а тут у Морячка ему понюхать привелось — ясен хуй, неприятно, но ничего, я его тут ковыряю по легкому, может вырастет прочный... забиться... а на болт тебе со мной забиваться — что сказать то друг другу?... ну хочешь, так забьемся, я людям всегда рад, давай, беги, до связи...
МАКАР
Разводишь ты, конечно, реально... Что ковырялок, что упырей — тебе вроде как поебать...
ДЯДЯ
Это ты, дружок, разводишь, а я с людьми говорю, изредка — базар держу... Но отвечаю за все... А у девочек у маленьких бабки — даже ребенком не стрелял...
МАКАР
Да заебал ты меня своими учениями, понял... Да ты бы, блядь, не уперся с ними — мы бы уже сейчас в багажнике братана везли, а не перед упырем пластались, и штучку бакинских бы наковыряли за раз, дядя... А если ты такой врубной, как рисуешься — так какой болт ты по дорожке за мной порыл, а не дождался на выходе пидораза?
ДЯДЯ
Да вперло меня... На кого бы я наехал? Да и первого этого, пацана, жалко мне стало — ты бы его зарыл бы там, а на хуй надо?
Макар резко останавливает машину. Поворачивается к Дяде. Видно, что он готов заорать, но Дядя смотрит на него безмятежным взглядом юродивого. С холодом сдерживаемого крика Макар говорит:
МАКАР
Старый, а... поехал бы ты на метро, со своей жалостью, а..?
Дядя приоткрывает рот, изо рта у него вылезает подобно жалу шприц с иглой. Он двигает щеками, игла входит и выходит изо рта. Потом он выходит из машины. Макар уезжает.
КВАРТИРА ЗУБЕКА
Майор и Зубек сидят расслабленные, в вальяжных позах, с наслаждением курят. Следователь тоже уже совсем косой, но иным, более деятельным и нервным образом. Мы застаем их в момент, когда они опорожняют очередные стаканы.
МАЙОР
Все, давай Колян, тормозить тоже не надо...
ЗУБЕК
Давай... поднимает стакан... За всю братву... За ту, что стоит по мужски, реально... За твоих, за моих, за всяких...
Выпивают. Зубек молча и строго, Майор занюхивает куском хлеба и закуривает. Следователь крякает, морщится и закусывает огурцом. Зубек смотрит на него, сочувственно качает головой.
СЛЕДОВАТЕЛЬ
придя немного в себя
Хорошо, если ты такой по жизни спокойный — что же ты морячка то не придержал? Такую кашу заварил...
Зубек смотрит на него еще более сочувственно, Следователь явно злится, оборачивается к Майору...
МАЙОР
снисходительно
Так оттого и не придержал и не повязал, что спокойный...
СЛЕДОВАТЕЛЬ
Ясное дело спокойный — Морячок Папу подставил, Папа Морячка, Папа уехал, Морячок слинял, он указывает на Зубека — вроде как и не при чем... И все спокойные,— никто ни в чем не виноват...
ЗУБЕК
Почему никто... У кого есть вина — тот и виноват... А кто держит себя, тот без вины ходит... И знает — перед кем ему ответ держать, а кто — ему по жизни должен...
СЛЕДОВАТЕЛЬ
совсем косой, козлиным несколько голосом
Ну ты мне еще Ницше начни цитировать... Логика то у тебя, Зубек — готов доказать,— фашистская, не к свободе она ведет, а...
ЗУБЕК встает.
МАЙОР
Коля, ты то хоть с катушек не слетай... тоже встает, удерживает Зубека, Следователю: — Ну хватит тут, милый, базаров ученых... Мы тебя проповедовать не звали... Пургой — корефанов своих будешь заметать...
СЛЕДОВАТЕЛЬ
Это для тебя это пурга, а во все времена...
ЗУБЕК
Блядь...
В МАШИНЕ РИНАТА.
Ринат и Ксения едут в машине по улице.
КСЕНИЯ
И что же, ты от них ушел, и ты теперь вольный стрелок?
РИНАТ
Я теперь вольная мишень,— нельзя от них уходить, не терпят они такого... И не нужен ты им вовсе — а не отпустят...
В подборке рассказов в журнале "Иностранная литература" популяризатор математики Мартин Гарднер, известный также как автор фантастических рассказов о профессоре Сляпенарском, предстает мастером короткой реалистической прозы, пронизанной тонким юмором и гуманизмом.
…Я не помню, что там были за хорошие новости. А вот плохие оказались действительно плохими. Я умирал от чего-то — от этого еще никто и никогда не умирал. Я умирал от чего-то абсолютно, фантастически нового…Совершенно обычный постмодернистский гражданин Стив (имя вымышленное) — бывший муж, несостоятельный отец и автор бессмертного лозунга «Как тебе понравилось завтра?» — может умирать от скуки. Такова реакция на информационный век. Гуру-садист Центра Внеконфессионального Восстановления и Искупления считает иначе.
Сана Валиулина родилась в Таллинне (1964), закончила МГУ, с 1989 года живет в Амстердаме. Автор книг на голландском – автобиографического романа «Крест» (2000), сборника повестей «Ниоткуда с любовью», романа «Дидар и Фарук» (2006), номинированного на литературную премию «Libris» и переведенного на немецкий, и романа «Сто лет уюта» (2009). Новый роман «Не боюсь Синей Бороды» (2015) был написан одновременно по-голландски и по-русски. Вышедший в 2016-м сборник эссе «Зимние ливни» был удостоен престижной литературной премии «Jan Hanlo Essayprijs». Роман «Не боюсь Синей Бороды» – о поколении «детей Брежнева», чье детство и взросление пришлось на эпоху застоя, – сшит из четырех пространств, четырех времен.
Hе зовут? — сказал Пан, далеко выплюнув полупрожеванный фильтр от «Лаки Страйк». — И не позовут. Сергей пригладил волосы. Этот жест ему очень не шел — он только подчеркивал глубокие залысины и начинающую уже проявляться плешь. — А и пес с ними. Масляные плошки на столе чадили, потрескивая; они с трудом разгоняли полумрак в большой зале, хотя стол был длинный, и плошек было много. Много было и прочего — еды на глянцевых кривобоких блюдах и тарелках, странных людей, громко чавкающих, давящихся, кромсающих огромными ножами цельные зажаренные туши… Их тут было не меньше полусотни — этих странных, мелкопоместных, через одного даже безземельных; и каждый мнил себя меломаном и тонким ценителем поэзии, хотя редко кто мог связно сказать два слова между стаканами.
«Сука» в названии означает в первую очередь самку собаки – существо, которое выросло в будке и отлично умеет хранить верность и рвать врага зубами. Но сука – и девушка Дана, солдат армии Страны, которая участвует в отвратительной гражданской войне, и сама эта война, и эта страна… Книга Марии Лабыч – не только о ненависти, но и о том, как важно оставаться человеком. Содержит нецензурную брань!
«Суд закончился. Место под солнцем ожидаемо сдвинулось к периферии, и, шагнув из здания суда в майский вечер, Киш не мог не отметить, как выросла его тень — метра на полтора. …Они расстались год назад и с тех пор не виделись; вещи тогда же были мирно подарены друг другу, и вот внезапно его настиг этот иск — о разделе общих воспоминаний. Такого от Варвары он не ожидал…».