Малый дом в Оллингтоне. Том 1 - [4]

О церкви я намерен сказать как можно меньше. Это была церковь, каких в Англии найдутся тысячи – высокая, неудобная, с трудом поддерживаемая в должном порядке, преждевременно пропитанная сыростью, а между тем построенная по всем базовым правилам архитектуры. Основное пространство делилось на центральный неф и боковые приделы, так что фундамент здания по форме напоминал крест, хотя приделы казались обрезанными и приставленными к туловищу руками. Алтарь церкви был отделен от центральной части, а в противоположном конце постройки возвышалась большая приземистая четырехугольная башня со шпилем в виде опрокинутого колокола. Этот шпиль был покрыт свинцом и имел крайне неправильные пропорции. Кому не знакомы низенькая паперть, высокое готическое окно, приделы с плоскими кровлями и почтенная, старая, седая башня таких церквей, как эта? Что касается внутреннего убранства, то храм имел запыленный вид, был загроможден неприглядными скамейками с высокими спинками. У западных дверей находились покосившиеся хоры, казалось, готовые вот-вот рухнуть, но там собирались ребятишки-певчие и два ветхих музыканта надували хриплые фаготы. Кафедра представляла собой неуклюжее бесполезное сооружение, почти упиравшееся в своды, а положение пюпитра на кафедре едва позволяло священнику уклониться от болтавшихся кистей навешенного над ним балдахина. Нисколько не удобнее устроено было в кафедре и место для клирика, расположенное ниже, где-то между небом и землёй, вообще все было сделано не так, как бы хотелось видеть. Несмотря на то, церковь выглядела как церковь, и я едва ли могу сказать больше в похвалу всех новейших зданий, воздвигнутых в мое время во славу Господа. Да, это был действительно храм, тем более что, проходя посреди него между скамейками, вы ступали на медные плиты, которые достойным образом обозначали места вечного упокоения Дейлов, отошедших в мир иной.

За церковью, между ней и деревней, стоял дом приходского священника. Небольшой сад, окружавший его, простирался от кладбища до самых задворков деревенских коттеджей. Это был прехорошенький домик на привлекательной местности, построенный заново тридцать лет тому назад, он вполне удовлетворял идеям о комфорте богатого духовного сословия, из которого всегда назначались священники в оллингтонский приход. Разумеется, в течение нашего пребывания в Оллингтоне нам придется время от времени заглядывать и в дом священника, а потому теперь я не вижу необходимости распространяться о его комфорте и удобствах.

По мере того как вы подвигаетесь вперед по аллее, ведущей к дому приходского священника, к церкви и к господскому дому, большая дорога быстро опускается вниз к мелкому ручью, который бежит мимо деревни. Направо, при спуске, вы увидите гостиницу под вывеской «Красный лев», другого, более замечательного, здания, которое бы обращало на себя внимание, вы не встретите. Внизу ската, подле самого ручья, стоит почтовая контора, которую содержит, конечно, самая сварливая старушонка в этой местности. Здесь дорога пересекается ручьем, и здесь же для удобства пешеходов устроен узенький деревянный мостик. Но до перехода через ручей вы увидите в левой стороне поперечную дорогу, идущую совершенно параллельно с аллеей господского дома. Там, где улица поднимается на пригорок, стоят самые лучшие дома деревни. Там живут булочник и почтенная женщина, мистрис Фромэдж, которая торгует лентами, игрушками, мылом, соломенными шляпами и множеством других вещей и вещиц, пересчитывать которые было бы и бесполезно, и слишком долго. Там же живет аптекарь, благоговение к которому, как здешнего, так и соседних приходов, возвысило его на степень врача. Наконец, здесь же, в миниатюрном, но премиленьком коттедже, проживает мистрис Харп, вдова прежнего священника, – проживает на заключенных со сквайром условиях, которые, к сожалению, не так дружественны или гуманны, как им следовало бы быть. За скромной резиденцией этой леди оллингтонская улица, ибо так названа здесь дорога, вдруг круто поворачивает к церкви, и на самом повороте вы упираетесь в невысокий железный забор с воротами и крытым проходом, ведущим к главным дверям дома. При заключении этой скучной главы я скажу только одно, что это-то и есть оллингтонский Малый дом. Оллингтонская улица, как я уже сказал, круто поворачивает в этом месте к церкви и там оканчивается у белых ворот, служащих входом на кладбище с другой стороны.

О Большом оллингтонском доме, о сквайре и деревне я сказал все необходимое. О Малом доме я поговорю отдельно в одной из следующих глав.

Глава II. Две оллингтонские жемчужины

– Но мистер Кросби всего лишь клерк.

Этот саркастический приговор произнесен был мисс Лилианой Дейл в разговоре с сестрой ее, Изабеллой, и относился к джентльмену, которого мы будем часто упоминать на этих страницах. Я не говорю, что мистер Кросби окажется нашим героем, ведь нынешняя драма станет подаваться фрагментами в общем повествовании. Все возвышенное и прекрасное в нашей истории будет разжижено и распределено в весьма умеренных дозах между двумя или более (по всей вероятности, между тремя или четырьмя) молодыми джентльменами, но ни одному из них не представится привилегии быть героем.