Малявка - [43]
— Пап! Возьму академ… потом институт закончу.
— Мы возьмём академ, потом всё наверстаем — добавил Раджив, встав за её спиной и утопив в своих объятьях.
— Я смотрел на них, счастливых, верящих в Высшие Силы, Любовь и Жизнь, сердцем понимал, что они справятся» — мужчина замолчал, закончив свой рассказ.
Некоторое время было тихо. Потом переводчица минут пять переводила.
— Дочка жива? — спросил любитель вальсов.
— Да! Приехала исцелённая. Они были в поездке полгода. Фотографий море. Там и дипломные работы написали. Уже третий год женаты. Живут в Индии и России. Вот ждём внука или внучку.
— Вера, это великая сила — сказала мама мальчика. — Поздравляю!
— Я понял, что нам каждому надо построить свои взаимоотношения с Богом. Каждому и свои, и это очень-очень личный и главный вопрос жизни. И быть веротерпимым к любому истинному проявлению поклонения Богу.
— Мне моя бабушка рассказывала, что наш последний Царь, Николай II, был истинным христианином, но уважал все веры. — Сказала женщина с молитвословом.
— А как ваша жена? — придерживая парик с непривычки, повернувшись, спросила женщина.
— С зятем лучшие друзья.
У неё зазвонил телефон. Она стала копаться в сумке, что-то выпало белое, ажурное, в прозрачном пакетике. Мужчина убрал с головы капюшон и поднял упавшее.
— Как красиво — сказал он, рассматривая.
— Да что вы — она перестала искать замолчавший телефон, смутившись — это я так, для души делаю и отдыхаю.
— Красивая у вас душа — отдал пакетик мужчина.
— Можно? — протянул руку любитель Штрауса.
Женщина растерялась, подавая пакетик. Там была ажурная салфеточка, размером с маленькое блюдце, вывязанная белыми нитками. Тот рассматривал, цокая языком, качая головой, что-то сказал переводчице.
— Господин Жуль спрашивает, можно ли вам сделать заказ?
— Заказ??? Мммне? — она растерялась ещё больше. — Смотря что?
Жуль, говоря, показал ей фото выбитой узорами, голубой ткани. Переводчица перевела.
— Из этого материала будет сшито платье. Можете связать белый воротник с похожим узором.
— Конечно, углы воротничка острые или закруглённые? — профессионально спросила она и, покопавшись в сумке, виновато. — Только у меня с собой нет ниток и крючка. И размер какой?
Выслушав перевод, Жуль попросил номер телефона женщины и, достав из кошелька 100 долларов, протянул женщине.
— Сделайте, как на себя. Матушка любит закруглённые углы. Мы будем в России ещё три дня, это аванс. Вы успеете? — перевела девушка.
— Сегодня вторник. В четверг к обеду всё сделаю. Только у меня сдачи не будет. — Она виновато отвела его руку. — Я матушке так подарю.
— Диктуйте номер. — Записав, переводчица взяла купюру, отдала женщине. — Берите аванс. В четверг, в 16.00 я вам позвоню, чтоб забрать заказ.
Все одобрительно улыбались, Жуль сидел очень-очень довольный и кивал головой.
— А вот я одного не пойму, — заговорил студент, давно убравший наушники — вы сказали, что с женой стало тоскливо жить и вы перестали разговаривать…
— В душе была тоска…
— Угу! Но у меня всё равно вопрос, перестали разговаривать. Почему вы её не бросили, нашли бы разговорчивую…
— Молчание золото, юноша. В жизни всякое бывает. Человек может ошибаться, надо прощать, а не бросать. Она моя любимая, прекрасный, верный друг, хорошая мать, отзывчивый человек.
— Дааааа! Повезло, значит, — студент почесал затылок. — А я вот сразу бросаю девчонку, если что не так…
— А потом? — спросил с хвостиком.
— Потом другую завожу, — студент выпятил грудь и стал её горделиво почёсывать. — Только так с этими бабами, слабаком слыть не хочу.
— Ну да, паршивым кобелём быть легче — ухмыльнулся хозяин рюкзака, — чего же так-то не уважительно, «бабы»…
— А чё их уважать, я даже в молитвослове видел, «Во имя Отца, Сына и Святого Духа!», женского роду там не-ту…
— Внимательный говоришь! — мужчина улыбался. — Символом Святого Духа считалось Женское Начало. Кровь и плоть ты получил от матери, кости и мышцы от отца, и только тогда появилось место для Души.
— А почему они тогда плетутся за мужчиной? Значит он, главный! — не унимался студент.
— Тому, кто оказывает поддержку и помогает в трудности, приходится идти сзади. Женщина самая большая мощь мужчины, его щит. Ты семью хочешь хорошую, крепкую?
— Честно? — парень весь напрягся. — Хочу! В глубине души очень хочу. Но сейчас не те времена, не те нравы…
— Значит ничего не потеряно! Держи! Чтоб не портить себе и другим жизнь. — Хозяин рюкзака, открыл одно отделение. Достал книгу. — Важный Божественный Закон, Закон Кармы! Изучай! Иди к своему глубинному «хочу». Сам создавай свою счастливую реальность, ну и, другим помогай создавать.
— Спасибо! — сказал тот, вертя книгу, прочитал про себя название — Будем изучать.
Девушка тихо переводила, иностранцы оживились. Патрик задумавшись, что-то спросил. Переводчица задала вопрос.
— А бывает такая книга на английском языке.
— Да! Бывает. — Достал из того же отделения две книги, передал одну — Вот, на английском, дарю. И осталась на немецком.
— Это чудесно!!! — дед видел название книги, подаренной студенту, душа его пела, передавая книгу иностранцу.
Иван Сергеевич стал пожимать руку соседу.
Две девушки-провинциалки «слегка за тридцать» пытаются покорить Москву. Вера мечтает стать актрисой, а Катя — писательницей. Но столица открывается для подруг совсем не радужной. Нехватка денег, неудачные романы, сложности с работой. Но кто знает, может быть, все испытания даются нам неспроста? В этой книге вы не найдете счастливых розовых историй, построенных по приторным шаблонам. Роман очень автобиографичен и буквально списан автором у жизни. Книга понравится тем, кто любит детальность, ценит прозу жизни, как она есть, без прикрас, и задумывается над тем, чем он хочет заниматься на самом деле. Содержит нецензурную брань.
Читателя, знакомого с прозой Ильи Крупника начала 60-х годов — времени его дебюта, — ждет немалое удивление, столь разительно несхожа его прежняя жестко реалистическая манера с нынешней. Но хотя мир сегодняшнего И. Крупника можно назвать странным, ирреальным, фантастическим, он все равно остается миром современным, узнаваемым, пронизанным болью за человека, любовью и уважением к его духовному существованию, к творческому началу в будничной жизни самых обыкновенных людей.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Нева, 1997, № 8На страницах повести «Вниз по Шоссейной» (сегодня это улица Бахарова) А. Рабкин воскресил ушедший в небытие мир довоенного Бобруйска. Он приглашает вернутся «туда, на Шоссейную, где старая липа, и сад, и двери открываются с легким надтреснутым звоном, похожим на удар старинных часов. Туда, где лопухи и лиловые вспышки колючек, и Годкин шьёт модные дамские пальто, а его красавицы дочери собираются на танцы. Чудесная улица, эта Шоссейная, и душа моя, измученная нахлынувшей болью, вновь и вновь припадает к ней.
Один человек с плохой репутацией попросил журналиста Максима Грязина о странном одолжении: использовать в статьях слово «блабериды». Несложная просьба имела последствия и закончилась журналистским расследованием причин высокой смертности в пригородном поселке Филино. Но чем больше копал Грязин, тем больше превращался из следователя в подследственного. Кто такие блабериды? Это не фантастические твари. Это мы с вами.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!