Малявка - [33]

Шрифт
Интервал

Он удивился. Первая книга, а послания этого он не читал, наверно, пропустил после приступа. Опять в этом узрел Милость Бога. Он четыре месяца изучает Учение, понял и принял, что есть Высшая реальность Бог Отец-Мать, Владыки Великого Белого Братства, всем сердцем принял Посланника, как учителя и само Учение. Принял Учение о Карме и Реинкарнации. Сердце его, в истиной Вере, стало открываться Божественной Любви и потихоньку училось само излучать эту Любовь и Благодарность. И, теперь всё послание он мог принять правильно, с благоговением, верой и преданностью. Он перечитывал его сердцем несколько раз… : — Первый — слёзы сострадания русскому царю, его семье, всем жертвам этого безбожного времени застилали ему глаза…  Потом полчаса, он сидел в молчании, смотря на воду, на осеннюю навигацию из опавших листьев в пруду и круги от рыбьих «сальто-мортале»…  — Второе прочтение было со слезами Благодарности и Счастья, что Россия была спасена этим подвигом Императора и его семьи…  Царь стал Вознесённым Владыкой, добился своего вознесения. А его дети, его дочери опять находятся в воплощении. Две из них стали посланниками Великого Белого Братства. Одна — на территории Америки, другая — на территории России. «… Значит отец понимал повторённый подвиг Христа этой семьёй для России и отдал свою жизнь», подумал Иван. — Третий раз читал вслух, птицы и лес замолкли, слушая это послание. С благоговением понял, что русский Посланник, это светлая, сильная, и любящая Душа, которая опять пришла в воплощение, для спасения России, всего человечества через Учение, которое она приняла. Дед понял, какая честь ему предоставлена, быть учеником этой великой, любящей Души…  И огромная ответственность перед своей Душой, Богом Отцом-Матерью, Владыками, Посланником, Учением, Россией, человечеством, за дальнейший ход Земной эволюции, что он идёт по этому пути. Обратной дороги нет!.. «Иисус взял на себя грехи всего мира и тем дал возможность миру жить. А Николай II принял на себя грехи России и позволил России жить».

… Вывод: «Возвращение к Богу, нравственным Законам и нормам, через осознание и раскаяние греха отказа от Бога, и раскаяние греха, который совершили в 1918 году, убив помазанника Божьего, раскаяние за братоубийственную войну, есть единственный путь возродить Россию».

Дед, задумавшись, сидел у пруда, глядя на воду… . «Никогда не думайте, что, пребывая в тихом осознании Единства и Истины, вы ничего не делаете». В лесу время Памяти этим Великим Душам, было тихо-тихо…

— Благодарю вас, мои дорогие, что молчанием разделили со мной сострадание и радость. Благодарю! Жизнь продолжается!

Ветерок стал весело шуршать листвой, птичьи трели опять славили Создателя.

— Каррр! — призывно раздалось над головой, значит пришло время обеда. Под дверью нашёл записку Ольги Николаевны, просила зайти после трапезы…

— Иван Сергеевич, добрый день! Надо посоветоваться. — Доктор жестом предложила сесть. — Есть два варианта на завтра. Первый, вызвать вам машину скорой помощи из больницы, чтоб она доставила вас домой.

— Мои дела плохи? Не чувствую, значит людей не отвлекаем. — Дед улыбался, представляя рядом Раджа.

— Понятно. Второй вариант. Рано утром на автобусе поехать в монастырь к матушке Ефросинье, женщины хотят на послушание, осень настаёт, дел много. Потом там утренняя трапеза и вас завозим до автостанции, на маршрутку домой. Деньги на проезд будут выданы.

— Этот вариант подходит. Деньги у меня есть.

— По правилам пансионата, положены деньги на проезд. Решено. — Глаза её светились радостью. — День провожаем вместе? По-моему у вас есть, что сказать…

— Встречаемся где?

— После ужина на террасе. Я вам выписку отдам. День проводим, посидим втроём. А сейчас отдых.

— Каррр! — послышалось с балкона.

— Принято единогласно — сказал, улыбаясь, дед и, пошёл собирать чемодан.

Дневной сон он отложил, хотелось посидеть на природе, у любимого пруда, заполнив всё Светом, Любовью и Благодарностью за Новую Жизнь, за эти волшебные, судьбоносные, Божественные четыре месяца, проведённые здесь. Маркиза нигде не встретил, пошёл один. Устроился под дубом, на мягкой подушке из травы и опавших сухих листьев, собранных ветерком между корнями. Сначала замечал и наблюдал всё вокруг. Потом, прикрыв глаза, войдя в своё Сердце, Светом, Любовью и Благодарностью начал наполнять себя, лес, пруд, территорию, ближние, потом дальние пашни…  область, Россию, всю Землю-Матушку. Свет, Любовь и Благодарность пульсировали из его сердца радужными волнами, нежно обнимая и проникая во всё и всех на своём пути.

…  «Он увидел себя, девятилетнего мальчишку, выбегающего на улицу через лаз, в забитом, кухонном чёрном ходу на улицу, чтоб проводить отца, и…  оказался на широком поле, где колосилась пшеница. Колосья были ему по пояс, он мог разглядеть крупные, упругие зёрна, коими был набит каждый колосок. День был ясный. Заполуденное солнце было разлито на полнеба. Ветер нежно гладил колосья, и, казалось, что он стоит в бескрайнем золотом океане, волны которого перекатывались до самого горизонта…  На небе появилась светящаяся точка, которая стала стремительно спускаться на землю, вырастая в размерах и приобретая форму силуэта человека, переливающуюся радужными красками. Не достигнув земли и Ивана метров пятнадцать, конфигурация остановилась, послышался голос — отца, он сразу его узнал:


Рекомендуем почитать
Блабериды

Один человек с плохой репутацией попросил журналиста Максима Грязина о странном одолжении: использовать в статьях слово «блабериды». Несложная просьба имела последствия и закончилась журналистским расследованием причин высокой смертности в пригородном поселке Филино. Но чем больше копал Грязин, тем больше превращался из следователя в подследственного. Кто такие блабериды? Это не фантастические твари. Это мы с вами.


Офисные крысы

Популярный глянцевый журнал, о работе в котором мечтают многие американские журналисты. Ну а у сотрудников этого престижного издания профессиональная жизнь складывается нелегко: интриги, дрязги, обиды, рухнувшие надежды… Главный герой романа Захарий Пост, стараясь заполучить выгодное место, доходит до того, что замышляет убийство, а затем доводит до самоубийства своего лучшего друга.


Маленькая фигурка моего отца

Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.


Осторожно! Я становлюсь человеком!

Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!


Ночной сторож для Набокова

Эта история с нотками доброго юмора и намеком на волшебство написана от лица десятиклассника. Коле шестнадцать и это его последние школьные каникулы. Пора взрослеть, стать серьезнее, найти работу на лето и научиться, наконец, отличать фантазии от реальной жизни. С последним пунктом сложнее всего. Лучший друг со своими вечными выдумками не дает заскучать. И главное: нужно понять, откуда взялась эта несносная Машенька с леденцами на липкой ладошке и сладким запахом духов.


Гусь Фриц

Россия и Германия. Наверное, нет двух других стран, которые имели бы такие глубокие и трагические связи. Русские немцы – люди промежутка, больше не свои там, на родине, и чужие здесь, в России. Две мировые войны. Две самые страшные диктатуры в истории человечества: Сталин и Гитлер. Образ врага с Востока и образ врага с Запада. И между жерновами истории, между двумя тоталитарными режимами, вынуждавшими людей уничтожать собственное прошлое, принимать отчеканенные государством политически верные идентичности, – история одной семьи, чей предок прибыл в Россию из Германии как апостол гомеопатии, оставив своим потомкам зыбкий мир на стыке культур.