Маловато будет-2, или Волшебные небеса - [13]
- Что ж, Мужик, будь по-твоему! Прощай! - Рыбка плеснула хвостом и пропала в речной волне. Больше Мужик никогда в жизни ее не видел!
Очень тёплое волшебство
И в ту же секунду в небе над Малой Пластилиновкой стали собираться тучи. Вскоре потемнело вокруг. Молния промчалась с востока на запад, словно это была молния в каком-то огромном мешке.
И вот «мешок» тот раскрылся, из него на деревню Малая Пластилиновка, на всю пластилиновую местность обрушился ливень. Такой огромный, какого никто никогда не видывал!
Про особо сильные ливни говорят: стена воды. Но сейчас было что-то еще более сильное - не стена, а несколько стен, даже, может быть, целые дома воды!
При этом - представьте себе! - Мужик ничуточки не промок. Потому что на плечах у него вырос прекрасный, абсолютно непромокаемый плащ, в руках раскрылся огромный зонт, а на ногах появились резиновые сапоги, в которых - сколько ни ходи, даже по самой мокрой воде, не промокнешь и за сто лет!
Дождь лил и лил. И когда Мужик, поднявшись на пластилиновское взгорье, посмотрел вниз, то увидел, что озеро опять налилось до самых краев… до самых берегов то есть. А то, что под водой чудесным образом заросла дырка на прогрызенной бобрами плотине, об этом мы с вами никому не скажем - тайна!
Пришел Мужик домой. Само собой, у него все та же избенка, все под тою же соломенной крышей.
- Ну что же ты? - спрашивает Жена. - Помог Рыбке?
- Я даже не видал ее!
- Понятно… А тогда откуда же этот японский плащ и английские сапоги, не говоря уже о зонте?
Мужик не знал, что и ответить…
- Могу, - говорит, - подарить!
- Да уж не надо, оставь себе!
И, само собой, взялась за скалку, которой так славно умела охаживать муженька по бокам, то есть иными словами, бить. Но взглянула ему в глаза и положила скалку на место:
- Непутевый! Что же не попросил-то?
- Да как-то… язык не повернулся!
Говорить Жене, что вместо себя он просил за бобров и озерных рыб, Мужик, понятное дело, не стал.
- Как же зимовать-то будем?.. Избенка совсем плохая!
- Э-э! - Мужик махнул рукой. - До холодов еще далеко!
Однако до холодов, до непогоды оказалось совсем не далеко. Пошли они как-то за клюквой, бродили по болоту целый день, а вечером, чтоб не возвращаться по темноте, заночевали у знакомого Медведя (кто прошлую книжку читал, знает, Мужик с Медведь Потапычем большие друзья).
А когда рано утром пошли все же домой, почувствовали: заморозки!
Тотчас Жена строго посмотрела на Мужика. Тот лишь виновато опустил голову. К тому же на выходе из леса их поймал дождь - ледяной, осенний.
Промокли, продрогли. Оба представили, как войдут сейчас в жалкую свою избенку, где крыша протекает, где из углов дует… Эх!
Открыли калитку, вошли в свой садик…
Что такое? Что за чудо?!
У них за оградой-то, братцы вы мои, теплынь, благодать, солнышко светит, флоксы цветут, медовая репа на глазах круглеет, яблоки ветки к земле оттягивают… Словно бы над их крохотной усадьбой раскинулась невидимая прозрачная крыша. Или остался кусочек погожего июльского неба!
Вот какой удивительный подарок, какую удивительную память оставила им Рыбка дорогая.
И так было всю осень и всю зиму. Кругом то ли вьюги, то ли волки воют, а в саду у Мужика тишина, благодать, где-то комарик позванивает, летучая мышка за ним гоняется, все никак поймать не может…
Мужик лежит у себя на чердаке. Дырявая соломенная крыша совсем не мешает ему смотреть на звезды… Лежит Мужик и думает:
«Все же какой удивительный наш пластилиновый мир… Много в нем всякой ерунды, это правда. Но ведь и много справедливого!»
Так прошла зима, наступила весна. А когда пришло настоящее тепло, когда громыхнули первые майские грозы, волшебное небо над Мужиковой избой вдруг исчезло.
Сидел Мужик посреди промокшей избы, утирал рукавом лысину и думал: «Что бы это значило? Может, за что-нибудь на меня рассердилась Рыбка?»
И догадался: нет, не рассердилась она. Просто знак подала, что, мол, с чудесами, конечно, дружить хорошо, однако крышу все-таки надо чинить самому!
