Малевич - [5]
Вместо того чтобы, став служащим, забыть о живописи, Малевич принялся за неё с новым рвением. Он опять нашёл себе единомышленников. Один из его сослуживцев, счетовод Валентин Лобода, тоже любил рисовать и даже учился некоторое время в Киеве у Николая Ивановича Мурашко, знаменитого украинского иконописца. Вскоре к ним присоединилось ещё несколько человек, и образовался кружок любителей рисования. Свободного времени было мало. Казимир иногда ставил этюдник прямо на окно и начинал в рабочее время писать вид. Начальник заметил это и сделал ему замечание, но понял потребность художников и разрешил им собираться после работы в одной из комнат управления и рисовать.
Молодые любители живописи выписали из Московского художественного училища разные пособия, гипсовые головы и фигуры; рисовали и с натуры. Это были целые путешествия, подобно тому как другие ходят на рыбалку или пикники. По выходным, взявши с собою грудинку и чеснок, сало и сыр, захватив напитки, повесивши на плечо художественные принадлежности, молодые чиновники-художники ходили по деревням и полям, вволю рисовали, закусывали, пили в деревнях парное молоко и проклинали ненавистную службу ради заработка, мешавшую всецело отдаться любимому призванию. Работали, конечно, в традициях реализма, так как ничего другого не знали. Кумирами Малевича были в то время передвижники Шишкин и Репин, с которыми он был знаком по репродукциям.
Узнал про кружок и также влился в него художник Лев Квачевский, акцизный надзиратель на спиртоочистительном заводе. Квачевский обладал перед чиновниками большим преимуществом, он был почти настоящим художником: когда-то закончил два курса Императорской академии художеств в Санкт-Петербурге, да вот… женился и с помощью родителей устроился на неплохую должность, не прекращая притом рисовать. Со Львом Квачевским Малевич особенно сблизился. Гораздо позже, в 1913 году Квачевский будет писать ему письма, приглашая поучаствовать в курских выставках, и притом по-дружески советуя «привезти, кроме ослов, нормальных художников», и резко критикуя предполагаемые намерения Малевича, ради повышения популярности, «есть живого человека или выматывать кишки из собственного живота». Не входил в кружок, но очень нравился Малевичу талантливый курский художник Владимир Голиков. Малевич только считал его лентяем и искренне не понимал, как, имея в руках выучку и дар, он может не рисовать одержимо день за днём. Уж ему-то, самому-то, только дай волю!
Кружок ширился, одним рисованием дело не ограничивалось — начали устраивать ежегодные выставки. Это были первые в истории художественные выставки в Курске. В них участвовали не только сами курские «любители», но и известные художники из других городов, такие как В. Э. Борисов-Мусатов, К. Ф. Юон, Ф. И. Рерберг, А. А. Ясинский и др. Могло бы показаться, что Малевич в своих воспоминаниях преувеличивает свою роль в организации этих выставок, — но факт остаётся фактом: всё завертелось именно вокруг него.
Долго потом вспоминали те времена живописцы-куряне, и оставшиеся в городе, и разъехавшиеся по свету. Вот пишет Малевичу его «супрацовник» по курскому кружку Александр Булгаков в 1926 году: «Я, узнав от Вашего брата, бывшего ещё зимой в Курске, Ваш адрес, поручил дочке найти Вас и очень обрадовался, что она нашла, но опечалился, что Вы теперь скульптор и значит Ваших произведений Курску нельзя увидеть… Нельзя ли хотя бы фотографические снимки… Таковые обещается прислать и Шуклин И. А. из Биаррицы». (Иван Шуклин тоже участвовал в курских выставках времён 1890-х годов, а потом выучился и в 1914 году уехал во Францию, да там и остался. Скульптором называет Булгаков Малевича потому, что в 1926 году тот действительно занимается «слепой архитектурой».)
Одним словом, выставки стали ярким явлением и на всю жизнь запомнились их участникам. А ведь Казимир был ещё совсем молод, он ещё и художником-то как следует не был. Но вот редкий характер: с юных лет уживались в Казимире способность к одинокому сосредоточенному созерцанию — и умение собрать вокруг себя людей, вдохновить их и организовать. «На тусклом фоне курского бытия наш кружок был настоящим вулканом жизни искусства», — пишет он.
Но хотелось в Киев или в Москву, и чем дальше, тем несбыточнее становилась эта мечта. В 1901 году Казимир женился. Это был первый поступок, совершённый им против воли родителей. Жену звали Казимира, Казимира Ивановна Зглейц, она была дочерью врача; семья — набожные католики, мать красавица, дочери тоже. Ей было всего пятнадцать, регистрировали с шестнадцати лет — пришлось немного подождать. Казимира была невысокая, стройная, бойкая, любила петь; хоть брак и совершился против воли родителей, в семье Казимиру очень быстро полюбили. Вот что уже в 1974 году пишет о Казимире сестра Малевича Виктория Севериновна в письме внучке Малевича и Казимиры, Нинель Николаевне Быковой:
«Ты знала свою бабушку, когда она стала бабушкой. Я же знала её ещё до рождения твоей мамы. Это была весёлая, жизнерадостная женщина, немного хаотична, но весьма трудолюбива, отзывчивая, щедрая. Она была любима нашей семьёй, она не была в семье чужой, она была своя, родная. Она прекрасно шила и тем помогала семье. Она была энергична и предприимчива. Но ей хотелось жить, она была очень темпераментна. Разве это порок? Дедушка твой всего себя отдавал искусству, и она томилась, как птичка в клетке, ей хотелось больше радости и чувства, отданного ей и только ей».
Эта книга состоит из четырех страшных, но очень обыденных и узнаваемых историй — такое случается сплошь и рядом, о таком мы постоянно узнаем из новостной ленты. В этих историях есть отчаяние и надежда, смерть и страсть, насилие и желание какой-то иной, более правильной жизни. Это похоже на Достоевского, но очень современного, с ноутбуком и смартфоном. Ксения Букша выступает как исследователь самых тайных закоулков человеческой психики, как глубокий психолог и точный социолог, как писатель, который безжалостен в отношении читателя — но только для того, чтобы свет в конце туннеля обязательно забрезжил. От лауреата премии «Национальный бестселлер», финалиста премии «Студенческий Букер», «Большая книга», «НОС», «Ясная Поляна» и др.
Книга Ксении Букши – это авантюрный роман о таинственной красавице, производящей на мужчин неотразимое впечатление. Действие происходит в офисах, в машинах, в отелях, в лифтах, в сараях, в горах, в душах и в сознании мужчин, сгорающих в пламени обаяния таинственной Манон.
Новый роман Ксении Букши основан на фактическом материале, однако с реализмом (как со старым, так и с новым) он не имеет ничего общего. Устаревшая форма производственного романа в руках современной писательницы совершенно обновилась, а каждая из сорока глав книги написана стилистически обособленно, что создает эффект многослойности текста. Дополнительную конструктивную нагрузку несут авторские иллюстрации. При всем этом книга получилась предельно живой и увлекательной, глубокой и честной.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ксения Букша – молодая петербургская писательница, автор многих романов и повестей, сотен веселых стихов, дюжины отличных рассказов. По определению Дмитрия Быкова, «нормальный двадцатипятилетний гений».«Мы живем неправильно» – сборник новых рассказов, необычных, веселых, разноплановых. «Букша придумывает увлекательные сюжеты, сильных и радостных героев, сумасшедшие и убедительные концепции – и излагает все это с легкостью и озорством».
Сборник рассказов. Время вышло. – попытка ухватить реальность, создать слепок настоящего и всмотреться в будущее. Тринадцать известных современных российских писателей – Андрей Рубанов, Сергей Шаргунов, Герман Садулаев, Эдуард Веркин, Александр Иличевский, Александр Снегирёв, Александр Пелевин, Алексей Сальников, Дмитрий Захаров, Ксения Букша, Вадим Панов, Алиса Ганиева и Денис Драгунский – обращаются к жанру антиутопии и размышляют о том, что нас ждёт. Тринадцать рассказов, написанных для этого сборника, – это тринадцать отдельных миров, альтернативных реальностей, непохожих одна на другую: фантастические, условные, реалистичные, гротескные.
Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но всё же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии.
Неизданные произведения культового автора середины XX века, основоположника российского верлибра. Представленный том стихотворений и поэм 1963–1972 гг. Г. Алексеев считал своей главной Книгой. «В Книгу вошло все более или менее состоявшееся и стилистически однородное из написанного за десять лет», – отмечал автор. Но затем последовали новые тома, в том числе «Послекнижие».
Биография А Фадеева, автора «Разгрома» и «Молодой гвардии», сложна и драматична. И хотя к этой теме обращались уже многие исследователи, И. Жукову удалось написать книгу, предельно приближающую читателя к тем событиям и фактам, которые можно считать основополагающими для понимания и личности самого Фадеева, и той эпохи, с которой неразрывно связана его жизнь.
За годы работы Стэнли Кубрик завоевал себе почетное место на кинематографическом Олимпе. «Заводной апельсин», «Космическая Одиссея 2001 года», «Доктор Стрейнджлав», «С широко закрытыми глазами», «Цельнометаллическая оболочка» – этим фильмам уже давно присвоен статус культовых, а сам Кубрик при жизни получил за них множество наград, включая престижную премию «Оскар» за визуальные эффекты к «Космической Одиссее». Самого Кубрика всегда описывали как перфекциониста, отдающего всего себя работе и требующего этого от других, но был ли он таким на самом деле? Личный ассистент Кубрика, проработавший с ним больше 30 лет, раскрыл, каким на самом деле был великий режиссер – как работал, о чем думал и мечтал, как относился к другим.
Содержание антологии составляют переводы автобиографических текстов, снабженные комментариями об их авторах. Некоторые из этих авторов хорошо известны читателям (Аврелий Августин, Мишель Монтень, Жан-Жак Руссо), но с большинством из них читатели встретятся впервые. Книга включает также введение, анализирующее «автобиографический поворот» в истории детства, вводные статьи к каждой из частей, рассматривающие особенности рассказов о детстве в разные эпохи, и краткое заключение, в котором отмечается появление принципиально новых представлений о детстве в начале XIX века.
Николай Гаврилович Славянов вошел в историю русской науки и техники как изобретатель электрической дуговой сварки металлов. Основные положения электрической сварки, разработанные Славяновым в 1888–1890 годах прошлого столетия, не устарели и в наше время.
В. К. Зворыкин (1889–1982) — человек удивительной судьбы, за океаном его называли «щедрым подарком России американскому континенту». Молодой русский инженер, бежавший из охваченной Гражданской войной России, первым в мире создал действующую установку электронного телевидения, но даже в «продвинутой» Америке почти никто в научном мире не верил в перспективность этого изобретения. В годы Второй мировой войны его разработки были использованы при создании приборов ночного видения, управляемых бомб с телевизионной наводкой, электронных микроскопов и многого другого.
Литературная слава Сергея Довлатова имеет недлинную историю: много лет он не мог пробиться к читателю со своими смешными и грустными произведениями, нарушающими все законы соцреализма. Выход в России первых довлатовских книг совпал с безвременной смертью их автора в далеком Нью-Йорке.Сегодня его творчество не только завоевало любовь миллионов читателей, но и привлекает внимание ученых-литературоведов, ценящих в нем отточенный стиль, лаконичность, глубину осмысления жизни при внешней простоте.Первая биография Довлатова в серии "ЖЗЛ" написана его давним знакомым, известным петербургским писателем Валерием Поповым.Соединяя личные впечатления с воспоминаниями родных и друзей Довлатова, он правдиво воссоздает непростой жизненный путь своего героя, историю создания его произведений, его отношения с современниками, многие из которых, изменившись до неузнаваемости, стали персонажами его книг.
Та, которую впоследствии стали называть княжной Таракановой, остаётся одной из самых загадочных и притягательных фигур XVIII века с его дворцовыми переворотами, колоритными героями, альковными тайнами и самозванцами. Она с лёгкостью меняла имена, страны и любовников, слала письма турецкому султану и ватиканскому кардиналу, называла родным братом казацкого вождя Пугачёва и заставила поволноваться саму Екатерину II. Прекрасную авантюристку спонсировал польский магнат, а немецкий владетельный граф готов был на ней жениться, но никто так и не узнал тайну её происхождения.
Один из «птенцов гнезда Петрова» Артемий Волынский прошел путь от рядового солдата до первого министра империи. Потомок героя Куликовской битвы участвовал в Полтавской баталии, был царским курьером и узником турецкой тюрьмы, боевым генералом и полномочным послом, столичным придворным и губернатором на окраинах, коннозаводчиком и шоумейкером, заведовал царской охотой и устроил невиданное зрелище — свадьбу шута в «Ледяном доме». Он не раз находился под следствием за взяточничество и самоуправство, а после смерти стал символом борьбы с «немецким засильем».На основании архивных материалов книга доктора исторических наук Игоря Курукина рассказывает о судьбе одной из самых ярких фигур аннинского царствования, кабинет-министра, составлявшего проекты переустройства государственного управления, выдвиженца Бирона, вздумавшего тягаться с могущественным покровителем и сложившего голову на плахе.