Маленькое кафе в Копенгагене - [4]

Закончив рассказ, я подлила себе просекко и подняла бокал, приветствуя Конни.

Она фыркнула так, что игристое полилось из ноздрей, и долго потом сопела и хрюкала, пока меня тоже не пробило.

– Да быть того не может.

С Конни мы как родня. Всю жизнь жили в одном доме, только она двумя этажами ниже. Мамы познакомились еще до нашего рождения. А когда мы обе переехали в Лондон, то не сговариваясь решили поселиться вдвоем – другие варианты даже не рассматривались. Нам с ней многое пришлось пережить вместе. Ее мама сбежала с молочником (честное слово, не шучу), а у моей оказалась аневризма, унесшая ее жизнь в один миг. Вот только что была мама, и вдруг уже нет ее. Для семьи это стало тяжелой потерей, и, откровенно говоря, рана до сих пор не затянулась.

Я мотала головой, кусая губы, и истерически хохотала вместе с Конни.

– Ты давай, предупреди папу, чтоб начинал ремонтировать свой «Роллс-Ройс».

Я только руками замахала. Наконец мы немного успокоились.

– Прости, Кейт, но твой отец – полный ублюдок.

Конни знала, что я помогаю ему деньгами для выплаты ипотеки.

– Подлей-ка, – она протянула свой бокал. – Скажи, но ты хоть врезала ему?

– Можешь не сомневаться.

– Молодец. И потом, надеюсь, отрезала ему яйца?

– Черт, так и знала, что что-то забыла.

Конни притихла, опершись подбородком на ладонь, и мы обе погрузились в задумчивое молчание. Я бы посмеялась над предательством Джоша, но было слишком обидно и больно. Мы встречались недолго, но меня радовали эти отношения и то, что мы вместе. В Лондоне очень легко почувствовать себя одиноким. Так приятно, когда есть тот, о ком можно позаботиться. Мы оба вкалывали на работе и, следовательно, имели много общего. Поэтому все складывалось удачно.

– Кейти, а оно того стоит? – Голос подруги подобрел.

Как странно. Мы с Конни обычно не разговаривали серьезно.

– Ты о чем? – поинтересовалась я, быстро проглотив остатки просекко и чувствуя, как сводит плечи от напряжения.

– Сама знаешь. Твоя работа. В последнее время ты ничем больше не занималась. Только работа. Даже Джош – он тоже связан с работой. Тебе нужно переключиться, отвлечься.

– Да у меня сплошь одни развлечения, и кстати, у меня скоро вечеринка. Правда, предполагалось, что мы идем туда с Джошем. А есть надежда, что ты одолжишь мне синее платье?

– Да бери, конечно. А что за место?

– Ну… это… официальное мероприятие.

Конни застонала:

– Снова работа, да?

– Вручение наград отделам. Поощрение газетчиков за большие тиражи. Но там будет весело – а свою работу я люблю.

– Захватывающе. Ну нет. – Она отставила бокал и подвинула к себе стопку тетрадей. – Серьезно, Кейти, я беспокоюсь. Ты похожа на хомяка в колесе. Бежишь, бежишь, бежишь, иногда выскакиваешь, чтобы ухватить семечку, но сразу не ешь, а прячешь за щеку – пригодится. Я и сама на работе пашу, но у меня хотя бы есть школьные каникулы, чтобы как следует отдохнуть. А ты? У тебя есть время для себя? Когда я по выходным приезжаю домой, папа хлопочет. А ты приезжаешь домой и тут же начинаешь прибираться, стирать, ухаживаешь за папой и братьями. Набиваешь им холодильник и кладовку. Но все равно не можешь заменить маму. Ты и сама это знаешь. Рано или поздно им придется самим о себе заботиться.

– Я за них переживаю. Волнуюсь, что папа плохо питается.

– И думаешь, что этим ты ему поможешь?

Это помогало мне заглушить чувство вины за то, что я уехала и бросила их.

– Они – моя семья, как же не помогать? И зарабатываю я намного больше, чем они.

– Знаю, но давай посмотрим правде в глаза. Джон уже прекрасно мог бы сам тянуть лямку. Сколько раз он менял работу? И всегда увольнялся сам, пока не выгнали под зад, потому что бездельничал. А Брендон? – Упомянув моего младшего брата, Конни слегка улыбнулась. – Тоже тот еще жук, но не дурак. Как здорово у него получилась модель ТАРДИС[3] – уму непостижимо! Негодник.

Мой брат увлекался научной фантастикой и в свободное время мастерил модели всяких штучек из любимых фильмов и сериалов. Конни постучала ногтями по бокалу и выпрямилась. – Если бы он поменьше резался в свою дурацкую Фифу[4], то имел бы все шансы получить достойную работу. Он способен на большее, чем просто отсиживать по несколько часов в день на складе списанных автомобилей. Да и папочка твой не такой уж никчемный, каким притворяется.

Закончив тираду, Конни плотно сжала губы, изобразив законченность мысли.

В комнате повисло неловкое молчание. Я любила подругу, и она однозначно понимала меня лучше, чем родственники, но критиковать их – дело мое, а не ее.

– Ты говорила, что тебе нужна помощь. Только не проси гоняться за подонком Дилэни с острым ножом. Если поймают, моему директору это не понравится. Так чего ты хотела?

– Ту книгу. Где про свечи.

– «Искусство хюгге».

– Как-как? – захохотала я. – Ты случайно не заболела?

– Еще чего, вот болтушка. – Конни усмехнулась, и как по мановению волшебной палочки вся неловкость между нами исчезла. – Это датское слово! – И она снова его повторила, не то хюгге, не то хыгги. В ее исполнении это было похоже на воинственный клич или на молитву большому белому туалетному богу.

– Значит, так это произносится? – удивилась я. – Понять бы, что это означает… Эта книга о датском дизайне интерьеров?