Маленький скандал - [21]

— Я не пытаюсь за вами приударить. Говорю на случай, если вы так подумали.

Я покраснела.

— Я так не думаю, но раз уж вы подняли тему, то скажите, почему это вы не пытаетесь за мной приударить? Я такая непривлекательная?

Махони засмеялся.

— Во-первых, потому что вы уже связаны определенными отношениями.

— Если вы имеете в виду Эй-Джи, то у нас нет отношений, — сказала я ледяным тоном.

— Поживем — увидим, — сказал Уилл. Он опустил глаза и, нажав на рукоять ложки, перевернул ее через себя. — Во-вторых, я тоже связан определенными отношениями.

Я удивленно посмотрела на Махони. Он вздохнул.

— Наверное, это звучит странно. Я действительно хочу, чтобы вы поехали посмотрели дом, и там я вам все объясню.

— Почему бы вам не объяснить все сейчас? Еще довольно рано, и, как вы тактично заметили, делать мне нечего. — Я сложила руки на груди и стала ждать.

— Есть женщина… — начал он. Папа поставил поднос с пудингом и кофе на стол. — И к ней нужен подход.

Глава 12

Уилл медленно потягивал кофе, а отец ел пудинг.

— Ешь десерт, — сказал он, ткнув в мою сторону ложкой. — Я весь день готовил. Если ты не будешь, я съем твою порцию. Ты же знаешь, что я стараюсь следить за своей девичьей фигурой. — Отец похлопал себя по круглому животу и засмеялся.

Я послушно зачерпнула ложкой пудинг и выжидательно посмотрела на Уилла.

— Это, наверное, звучит странно, — повторил он, — но я влюблен в… эту женщину. У нее очень хорошая работа в Атланте и такое местечко, как Мэдисон, не представляет для нее интереса.

— Ну что же, тогда она просто дура, — прямо заявил папа. — К чему мириться с этой суетой, пробками и преступностью в Атланте, когда можно жить в таком чудном месте? — Он развел руками, словно хотел охватить не только нашу кухню, но и весь Мэдисон, и вообще весь округ Морган.

Я взяла в рот еще одну ложку пудинга только для того, чтобы очередной раз удержаться от того, чтобы не начать объяснять отцу что хорошо и что плохо. Бесполезно говорить о притягательности больших городов тому, кто счастливо прожил пятьдесят пять лет своей жизни, не переезжая дальше двух миль от того места,где родился.

— Она работает юрисконсультом в одной из самых крупных юридических фирм Атланты, — сказал Уилл. — Ей, вероятно, нравится ходить в театры, музеи, на вечеринки, ну, сами знаете, все такое.

Отец неодобрительно хмыкнул.

— В Мэдисоне тоже есть музей. И когда откроется этот комплекс — ну, тот, на автобане, что собираются построить к осени, — у нас будет целых шесть театров.

— Думаю, Уилл хочет сказать, что ей нравится настоящий, живой театр, — мягко уточнила я. — Как бы то ни было, похоже, эта женщина убежденная горожанка.

Уилл лишь кивнул. Никакой дополнительной информации он давать не стал.

— Вы, кажется, что-то недоговариваете, — сказала я. — И позвольте мне вас предупредить: с меня довольно лжи, обмана и двойной игры…

— Она любит старые дома, — выпалил Уилл. — Она сходит с ума по всему старинному. И я подумал… Малберри-Хилл ведь построен в 1858 году.

— Вы подумали, что, если приведете его в порядок, она приедет сюда жить? Вам не кажется, что это звучит довольно странно?

Махони глотнул кофе.

— Действительно, все это несколько необычно.

— Это не просто необычно, а чертовски глупо. Ничего глупее я в жизни не слышал, — сказал папа. — Вы не можете заставить женщину выйти замуж за вас после того, как обустроите дом, мой мальчик. — Отец доел пудинг, выскреб дно тарелки ложкой, отодвинул стул и встал. — Если вы закончили, можете заняться посудой, а мне надо сделать несколько звонков.

Я попыталась бросить на отца предупреждающий взгляд, но было слишком поздно. Он положил свою тарелку и кофейную чашку в раковину и оставил меня наедине с Уиллом Махони.

Уилл собрал остальную посуду и понес ее на кухонную стойку.

— Оставьте все там, — сказала я. — Я загружу посудомоечную машину позже. После того, как вы уйдете, — с нажимом на последней фразе сказала я.

— Я не уйду, пока вы не согласитесь принять ту работу, что я вам предлагаю, — сказал Уилл, склоняясь над раковиной. — Вы могли бы, кстати, позволить мне остаться и помочь вам.

— Что я должна сделать, чтобы от вас избавиться? — спросила я. — Яснее не скажешь. Мы заняты. Я не могу взять эту работу. Это невозможно. Даже если бы мы не были заняты, никто не может сделать то, что вы хотите, за шесть месяцев.

— Во-первых, вы не так уж заняты. Ваш подонок экс-жених и его семейка уже об этом позаботились. Во-вторых, вы еще не видели дом. — Уилл вытянул шею и выглянул в патио. — Солнце не зайдет еще час. Давайте, Кили. Просто проедетесь туда со мной. Дом замечательный. Вы знаете, что раньше в нем был госпиталь для солдат Федерации, раненных во время осады Атланты?

— Каждый ребенок в Мэдисоне это знает, — сказала я.

— Все дверные ручки имеют серебряное покрытие, сделанное вручную, — сказал Махони. — Мы нашли их в куче хлама на чердаке.

— А почему они там оказались? — спросила я, вопреки собственной решимости никаких разговоров о доме не поддерживать.

— Для сохранности, я думаю, — сказал Уилл. — Люди годами могли заходить в этот дом: дети, бездомные. Мы нашли матрас и спальный мешок в одной из комнат, выходящих на задний двор, как и очевидные свидетельства того, что кто-то разжигал костры в каминах.