Маленький Петров и капитан Колодкин - [5]

Все свое свободное время, а его предостаточно, Маленький Петров проводил на пятачке около крепости. Здесь разворачивались и останавливались легковые машины и экскурсионные автобусы со знаками иных городов, а нередко и стран. Здесь всегда толпился свежий люд, велись непонятные, а потому такие притягательные разговоры, здесь можно было, наконец, вволю наменять спичечных коробков - ради этикеток, конечно. Их собирали все мальчишки в городе. В синих тренировочных костюмах, с пузырями на коленях и локтях, Маленький Петров и еще десятка полтора таких же, как он, бросались на штурм автобуса.

- Дяденька, махнемся!..

Маленький Петров всегда лез напролом и был удачлив. Он кидался от машины к машине, лез в двери, в окна...

Автобусы, набитые людьми и вещами, уносились в загадочные дали, а на пятачке после них оставалось облако дыма. И в облаке - Маленький Петров, встрепанный, как воробей после драки.

Бывали на пятачке и пустые часы - ни одного автобуса. Тогда Маленький и его приятели носились по крепостному валу, играли в прятки, в войну. Развалины башни ограждены, на ограждениях плакаты: "Ходить строго запрещается", "Опасно для жизни", "За нарушение - штраф"... Сломанный Зуб под угрозой обвала - так показала экспертиза. Взрослые сторонились этого места, а мальчишки лезли, куда им надо. И все, слава богу, обходилось.

Ноги Маленького Петрова знают в развалинах каждую впадину и выступ. Именно здесь, почти на вершине Сломанного Зуба, в расщелине между камнями, он и спрятал пионерский горн.

Это место высоко над землей. Отсюда Маленький много чего видел. С одной стороны - дорогу. С другой - тоже дорогу, а на ней смешные игрушечные машины. С третьей стороны - Верею, бегущую к морю, а с четвертой - само это море, неразличимое в сизой дымке. Угадывалось оно по ровному, как ниточка, горизонту.

Когда в один прекрасный день Маленький Петров достал трубу из своего тайника и поднес ее к губам, он не был уверен, что труба загудит. А она загудела, сначала робко, чуть слышно, а потом - ого! - он и не ждал, что так здорово получится. "Эй, ма-ши-ны, вы, ма-ши-ны, - протрубил он в сторону дороги, - МА-Зы, ГА-Зы, "Моск-ви-чи", са-мо-сва-лы и "По-бе-ды", что так мед-лен-но пол-зе-те, то-ро-пи-тесь, то-ро-пи-тесь..."

Это было, оказывается, просто и весело - трубить все, что в голову придет: "Ду-ду-ду, ду-ду-ду, сидел ворон на дубу..." Что думать - то и трубить.

"...Вело-вело-си-пе-дис-ты, ос-та-нов-ка за мос-том!"

Двое парней в ярких шапочках въехали на мост, а он еще гремел под самосвалами. Велосипедисты миновали мост и, преодолев взгорок, спешились у первого же городского дома. Маленький засмеялся.

..."Эй, "Икарус", ты, "Икарус", никуда ты не поедешь, я тебя остановлю!.."

Похожий на огромную гусеницу, серый от пыли "Икарус" развернулся на пятачке около крепости и затих.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Аврал. Новые достоинства боцмана Ленца

К Дворцу пионеров подъехал грузовик. Из кабины высунулся шофер распаренный, пиджак на голое тело. Капитан помахал ему рукой: давай, мол, ближе... И крикнул:

- Аврал!..

Боцмана крикнули "аврал" своим экипажам.

Каждый крикнул "аврал" самому себе и всем остальным.

Но и этого показалось мало. И все еще раз крикнули "аврал" - не вразброд, а дружно, так что соседние улицы услыхали.

Пускай все знают, что нет ничего веселее и радостнее аврала.

Вот к грузовику подтаскивают шлюпку, вернее, катят ее на катках, на круглых бревнышках, то и дело вынимая их из-под кормы и подкладывая под носовую часть.

- Навались! Раз-два, взяли! Маленький, посторонись! - кричит Каштанов.

А вот это уже ни к чему. Совсем ни к чему. Кончилось время: Маленький, сбегай; Маленький, принеси; Маленький, подай; а когда настоящее дело - Маленький, посторонись. Кончилось это время. Навсегда.

Маленький упирается в борт обеими руками, топчется, чтобы найти устойчивое положение, и пригибает голову, готовясь к следующей команде.

Шлюпку подводят к заднему борту, кладут мостиком две толстые доски, на них - каток и, дружно приподняв нос шлюпки, двигают ее с гиканьем и свистом вверх по мостику.

- Еще разик, еще раз! - кричит с грузовика капитан и тянет за носовой конец. Лицо у капитана багровое, фуражка съехала на затылок.

- Еще разик, еще раз! - кричит Маленький Петров, изо всех сил упираясь в корму шлюпки.

Наконец главная тяжесть перевалила через борт, шлюпка стала невесомой, корма ее пошла вверх - и Маленький повис над землей, болтая ногами...

Грузовик развернулся и, тяжело урча от натуги, двинулся по улице Ленина к центру города и оттуда, через дамбу - к искусственному морю. Когда проехали дамбу, Маленький оглянулся назад, и город открылся перед ним сразу весь, точно собранный в фокусе гигантской линзы. Развалины крепости, водонапорка, телебашня, трубы ГРЭС - три подряд, словно трубы фантастического парохода, скрытого за горизонтом. Над городом - серое марево жары и сланцевой пыли...

- Прощай, мама! - дурным потешным голосом заорал Каштанов, и все запели, заорали, затопали ногами.

...Машина, пятясь, медленно подходила к берегу. Капитан стоял на подножке и командовал: