Маленький Николя - [15]

Папа и месье Блэд тянули жребий, первым выпало ехать месье Блэду. Он в самом деле очень толстый, велосипеда под ним почти не было видно. На улице прохожие шутили и смеялись над ним. Он ехал не очень быстро, потом повернул за угол и исчез.

Когда он появился с другой стороны улицы, то был весь красный. Он ехал с высунутым языком и все время делал зигзаги.

– Сколько? – спросил он, когда подъехал ко мне.

– Девять минут, а большая стрелка между пятью и шестью, – ответил я.

Папа стал подшучивать.

– Ну, старина, – сказал он, – с тобой Тур де Франс длился бы шесть месяцев!

– Вместо того чтобы отпускать детские шуточки, – ответил месье Блэд, очень тяжело дыша, – попробуй проехать лучше!

Папа взял велосипед и уехал.

Месье Блэд, которому стало немного лучше, и я, который смотрел на часы, мы стали ждать. Я, конечно, хотел, чтобы выиграл папа. Но часы шли очень быстро, прошло девять минут, потом десять.

– Я выиграл! Я – чемпион! – закричал месье Блэд.

Прошло пятнадцать минут, а папы все еще не было видно.

– Странно, – сказал месье Блэд, – надо бы пойти посмотреть, что произошло.

Потом показался папа. Он шел пешком, с разорванными брюками, одной рукой держал платок у носа, а другой нес велосипед. Руль был вывернут, колесо исковеркано, лампочка разбита.

– Я наехал на мусорный ящик, – сказал папа.

На следующий день, на переменке, я рассказывал Клотэру эту историю. Он сказал мне, что с ним случилось примерно то же самое, с его первым велосипедом.

– Что ты хочешь, – сказал мне Клотэр, – папы все одинаковые, они любят валять дурака, того и гляди и велосипед поломают, и сами разобьются.

Я БОЛЕЮ

Вчера я чувствовал себя очень хорошо, доказательство – я съел целую гору карамели, конфет, пирожных, а ночью мне было очень плохо, и я себя спрашиваю: почему так получилось?

Доктор пришел утром. Когда он вошел в комнату, я плакал, но скорее по привычке, а не по каким-нибудь другим причинам. Доктора я давно знал, он очень хороший. И потом мне очень нравится, когда он кладет голову мне на грудь. Он совсем лысый, и мне видно, как блестит его череп прямо перед моим носом, а это ужасно смешно. Доктор был недолго, он похлопал меня слегка по щеке и сказал маме:

– Посадите его на диету, а главное, чтобы он не вставал с постели, пусть отдохнет. – И он ушел.

Мама мне сказала:

– Ты слышал, что сказал доктор? Надеюсь, ты будешь умным и послушным мальчиком.

Я сказал маме, что она может не беспокоиться. Это правда, я очень люблю маму и всегда ее слушаюсь. Так лучше, иначе будет мною неприятностей.

Я взял книгу и начал читать. Здорово интересная была эта книга с картинками, в ней рассказывалось, как маленький медвежонок заблудился в лесу, где было много охотников. Я, конечно, больше люблю истории про ковбоев, но тетя Пульхерия на все мои дни рождения дарила мне небольшие книжки про медвежат, кроликов, котов и про всяких маленьких животных. Ей, наверное, это нравится, моей тете Пульхерии.

Я читал про злого волка, который должен был съесть маленького медвежонка, в этот момент вошла мама вместе Альсестом. Альсест – это мой товарищ, он очень толстый и все время ест.

– Смотри, Николя, – сказала мама, – тебя пришел навестить твой маленький друг Альсест. Очень мило, правда?

– Здравствуй, Альсест, – сказал я. – Здорово, что ты пришел.

Мама меня стала учить, что не надо говорить часто «здорово». В этот момент она увидела коробку, которая была под мышкой у Альсеста.

– Что ты там принес, Альсест? – спросила она.

– Шоколадные конфеты, – сказал Альсест.

Тогда мама сказала Альсесту, что он очень милый мальчик, но она бы не хотела, чтобы он мне давал шоколадные конфеты, потому что я на диете. Альсест сказал маме, что он и не думал давать мне конфеты, он их принес для себя, и что если я захочу конфет, он сходит и купит их мне уж без шуток.

Мама посмотрела на Альсеста немного удивленно, вздохнула и вышла, попросив нас быть умными. Альсест сел рядом с моей кроватью и смотрел на меня, молча уплетая свои конфеты.

Мне стало ужасно обидно.

– Альсест, – сказал я, – ты дашь мне конфет?

– Ты не больной? – ответил он мне.

– Ну и барахло же ты, Альсест, – сказал я ему.

Альсест ответил, что я но должен так обзывать его, и он положил в рот две конфеты, тогда мы стали драться.

Прибежала мама, у нее был недовольный вид. Она нас разняла и отругала. Потом она сказала Альсесту, чтобы он ушел. Когда Альсест стал уходить, мне стало грустно. Мы с ним хорошо повеселились, но я понял, что с мамой лучше не спорить, ей было не до шуток. Альсест пожал мне руку, сказал «до скорого» и ушел. Я люблю его, он настоящий товарищ.

Когда мама увидела мою кровать, она начала кричать. Надо сказать, что во время драки с Альсестом мы раздавили несколько шоколадных конфет на простыне, на моей пижаме и у меня на голове. Мама сказала, что я невыносимый. Она сменила простыни, отвела меня в ванную комнату, оттерла меня губкой и одеколоном, надела на меня чистую пижаму в голубую полоску. Потом мама уложила меня в кровать и просила больше ее не беспокоить. Я остался один и принялся за свою книжку про маленького медвежонка. Противный волк не поймал медвежонка, потому что охотники убили волка. Теперь лев хотел съесть медвежонка, а он не видел льва, он в это время ел мед. Все это вызвало у меня аппетит. Я думал было позвать маму, но мне не хотелось, чтобы она опять меня ругала. Она мне сказала, чтобы я ее не беспокоил.